Майкл Симс - Артур и Шерлок. Конан Дойл и создание Холмса

Эдгар По был еще подростком, когда вышла его первая книга – «Тамерлан» и другие стихотворения». Несмотря на то что Эдгар По как писатель, безусловно, обладал своей индивидуальностью, его творчество (ведь он родился всего через несколько лет после окончания XVIII века) своими корнями уходит в готическую мелодраму. После смерти в 1849 году в возрасте сорока лет он оставил в литературе наследство, которое в течение последующих нескольких десятилетий неотступно преследовало читателя соблазнительным запахом греховности. Наваждение таких произведений, как «Маска Красной смерти», или героя повести «Вильям Вильсон», обнаружившего своего двойника-допельгангера, забыть было трудно. Закрыв книгу Эдгара По, читатель невольно еще долго вспоминал ярко описанные в ней ужасные преступления: Монтрезора, замуровывающего Фортунато в нише промозглого подвала; сердце мертвеца, стук которого слышит его убийца; пронзительный крик черного кота, погребенного вместе с убитой хозяйкой. В историях о красотах и опасностях перелета на воздушном шаре, месмеризма и путешествия на Луну Эдгар По исследовал возможности научных (и псевдонаучных) открытий. Тем самым он присоединился к традиции, восходившей к таким сказкам, как «Икароменипп, или Заоблачный полет» (сатирический отчет Лукиана Самосатского, написанный во втором веке нашей эры, о полете философа-киника Мениппа на Луну). В годы молодости Конан Дойла эту традицию восстановил его любимый французский писатель, классик приключенческой литературы Жюль Верн. Научные познания Эдгара По были подтверждены им в эссе «Эврика. Поэма в прозе», которое в лирической форме отражает попытки астрономов ответить на вопросы о том, почему ночное небо черное и бесконечно ли число звезд на небе. Темы других эссе варьировались от «Философии обстановки» до «Теории стиха».

Под влиянием творчества Эдгара По изменились не только фантастические рассказы и готические произведения – после создания им нескольких детективных рассказов другим стал также криминальный жанр литературы. Артуру Конан Дойлу особенно нравились детективные истории Эдгара По об эксцентричном французе месье Огюсте Дюпене, который продемонстрировал свою склонность к логическому рассуждению в трех расследованиях. Нововведением и экспромтом Эдгара По явилось то, что он вновь обратился к своему герою-детективу для описания дальнейших приключений.

1 апреля 1841 года, через два месяца после того, как Эдгар По стал редактором успешного молодежного филадельфийского журнала «Graham’s», читатели, открыв его на странице 165, обнаружили внизу стихотворение Чарльза Уэста Томсона под названием «Сравнения». Это было вполне обычное, типичное для своего времени стихотворение, в котором проводились некоторые очевидные аналогии между человеческой жизнью и преходящими природными явлениями. Стихотворение начиналось следующими строками:

Листок уносится ручьем, Когда тот мчится прочь, Погрузившись в славный летний сон, Как и я.

Затем, перевернув страницу, ничего не подозревавшие читатели наталкивались на историю, отличавшуюся от того, что обычно предлагал журнал, печатавший, как правило, нечто аналогичное стихотворению Томсона. Эта история была настолько необычна, что в скором времени будет признана началом нового жанра. В верхней части страницы 166 заглавными буквами значилось:

«УБИЙСТВО НА УЛИЦЕ МОРГ. Эдгар А. По».

Рассказ начинался как философское эссе: «Не исключено, что некоторые дальнейшие шаги во френологической науке приведут к вере в существование, если не фактическому открытию и обнаружению, органа анализа » 2 [37] Пер. отрывков из «Убийства на улице Морг» здесь и далее в этой главе И. Гальпериной . – Прим. ред. . При последующих переизданиях Эдгар По убрал данную ссылку на френологию с ее представлением о материальности аналитической мысли. Наряду с этим он сохранил общую идею о чувственном наслаждении при расшифровке какой-либо головоломки:

«Так называемые аналитические способности нашего ума сами по себе малодоступны анализу. Мы судим о них только по результатам… Подобно тому, как атлет гордится своей силой и ловкостью и находит удовольствие в упражнениях, заставляющих его мышцы работать, так аналитик радуется любой возможности что-то прояснить или распутать. Всякая, хотя бы и нехитрая задача, высекающая искры из его таланта, ему приятна. Он обожает загадки, ребусы и криптограммы, обнаруживая в их решении проницательность, которая уму заурядному представляется чуть ли не сверхъестественной» 3.