Константин Михаленко - 1000 ночных вылетов

— Линию фронта прошли? — спрашивает Федор.

— Нервничаешь? — язвлю для его же успокоения.

— А ты — нет? Первый же вылет…

— Первый, — миролюбиво соглашаюсь я. — Подходим, Федя, к линии фронта.

Мы умолкаем, занятые своими мыслями.

Линия фронта. Какая она? Линия, разделяющая две армии? С одной ее стороны друзья, с другой — враги. На моей карте линия фронта обозначена двумя цветными полосами — красной и синей. На земле же нет никакой линии. Черными кляксами по серой промокашке плывут пятна лесов, заснеженные поля, деревушки, скрытые снегом, очертания рек и дорог. Где-то по этой речушке проходит линия фронта. Самолет медленно пересекает ее заснеженную пойму. Впереди те же поля, такие же перелески. Только внизу уже враг. Даже воздух здесь кажется другим. И мотор в этом воздухе работает по-другому: не так уверенно, не так ровно. Или это только кажется?

— Ну, скоро ли эта чертова линия?!

— Наверно, проходим.

— Наверно! — ехидничает Федор. — А точно ты не можешь сказать?! Эх ты…

Федор не успевает досказать. Из темной глубины, что внизу под нами, появляется блестящая цепочка желтых огней и, извиваясь, медленно ползет в нашу сторону. Первые выстрелы в нас. Но страха не ощущаю. Другая очередь проходит ближе. С интересом провожаю удаляющийся огненный пунктир. «Значит, те снаряды, что попадут в нас, мы не увидим», — почему-то приходит на ум. Элементарное открытие! Хорошо, что немцы стреляют трассирующими снарядами. Есть время подумать…

— Под нами линия фронта! — тоном, каким возвещают о величайшем открытии, сообщаю Федору.

— Гений! Сам вижу.

Федор вертится на своем сиденье. Волнуется или устраивается удобней? Но размышлять некогда. Отыскиваю взглядом едва различимое шоссе, рядом характерный изгиб реки и мост. Мост на карте я запомнил четко. За мостом деревушка. От нее мы должны пройти на север два километра. Совсем рядом!

Ну-ка, штурман, чему тебя научили в училище? Что стоят твои знания по авиаразведке и дешифрированию? Вот плавная линия леса прерывается белыми пятнами вырубки. Уж не сюда ли затащили немцы свои самолеты?!

— Точно! Федя, самолеты!

— Где? Не загибаешь?

Черный шар Фединого шлема свесился за борт.

— Держи вдоль кромки леса! Правей! Еще немного. Еще. Так держать!

«Так держать!» — команда летчику на боевом курсе. «Так держать!» — это значит провести мысленную прямую от самолета к точке, где рука штурмана нажмет на кнопку сбрасывателя, после чего бомбы, подчиняясь законам аэродинамики и всемирного тяготения, опишут баллистическую кривую и попадут в цель. «Так держать!» — это идеальная прямая, без кренов, разворотов и скольжения, а Федор вертится на своем сиденье, высовывает голову из кабины. Наверное, ему тоже хочется увидеть замаскированные самолеты врага, хочется увидеть, как оторвутся бомбы… и самолет уходит с курса.

— Федя! Самолет на боевом курсе! А ты!.. Повтори заход!

— Расшумелся! — удивляется Федор. — Пожалуйста, повторю хоть десять раз!

Но из темноты ночи уже подошли другие самолеты, и я вижу вспышки бомбовых разрывов на земле, вижу разрывы тяжелых зенитных снарядов в воздухе.

Федор ведет самолет вдоль кромки леса. Все ближе к нам ложатся разрывы снарядов. Федор пытается отвернуть в сторону.

— Так держать! — ору изо всей мочи. — Так держать!! На земле разгорается дымное пламя.

Рвутся бомбы.

Воздух исчерчен огненными трассами с земли и пулеметными цепочками с воздуха. Сбросив бомбы, берусь за ШКАС [2] ШКАС — авиационный пулемет конструкции Шпитального и Комарицкого. и направляю первую очередь в гущу пламени, вдоль кромки леса. Стреляю расчетливо, как на выпускном экзамене в училище. Впрочем, для нас обоих это и есть экзамен. Первый боевой экзамен.

Личный состав полка собран для разбора первого боевого вылета. Все радостно возбуждены небывалым успехом. Еще бы! Агентурная разведка сообщает об уничтожении двадцати двух вражеских самолетов. И это за один вылет! Если так будет каждый день, то месяц-другой, и от вражеской авиации не останется и следа! Нет, недаром мы так стремились на фронт! Стоило только нам здесь появиться!..

Но командир полка охлаждает пыл наших возбужденных умов:

— Успех вылета объясняется только неожиданностью. Не секрет, товарищи, что немцы, имея преимущество в воздухе, не могли ожидать контрудара. Поэтому к следующим полетам необходимо отнестись с еще большей тщательностью. Необходимо устранить следующие недостатки…