Донна Мабри - Мод [Откровенная история одной семьи]

В один год у Бетти Сью случилось два выкидыша подряд. Она плакала навзрыд:

— У меня никогда не будет ребенка! Скоро я стану слишком старой!

Эллис неуклюже пытался ее утешить, но это ему не особенно удавалось. Врач сказал, что, возможно, работа на заводе для нее чересчур тяжела, поэтому при следующей беременности лучше сразу взять декретный отпуск.

Я стала платить ей за то, чтобы она помогала мне с несложной работой по дому и готовкой. Мне было уже 63, и хлопоты по хозяйству становились почти непосильными, но зато впервые с момента переезда в Детройт я не переживала о деньгах. Джордж совершенно не помогал по дому — для него это была женская работа. Он либо болтал с соседом, шутил и смеялся, как обычно, смотрел телевизор в гостиной, попивая пиво, либо спал в подвале.

Вскоре после рождения Нэнси умер отец Эвелин. Я знала, как они с Донной любили его, и сочувствовала их горю. Мы с Джином поехали на похороны, но стояли в стороне. Нам хотелось отдать ему дань уважения, но при этом не привлекать к себе внимание. Джин не мог видеть Эвелин рядом с Джуниором, поэтому мы уехали сразу после службы.

Донне исполнилось пятнадцать, и она пошла в десятый класс Юго-Восточной старшей школы. Однажды после обеда она пришла к нам с большим мешком вещей и осталась, не объяснив, почему ушла из дома матери.

Мы все были рады, что она переехала к нам. Всю свою жизнь Донна жила на два дома и привыкла приходить и уходить, когда считала нужным, поэтому никто не спрашивал, куда она идет и когда вернется.

Вскоре после этого Эвелин ушла от Джуниора, подала на развод и переехала в квартиру несколькими домами к востоку от нас. Я невольно задавалась вопросом, не связан ли переезд к нам Донны с разводом Эвелин. Но Донна ничего не говорила, а я не спрашивала.

Когда Джуниор ушел, Донна стала чаще навещать сестренку. Она приводила ее к нам, и все семейство Фоли радовалось этой малютке. А спустя некоторое время Джин и Эвелин вновь начали встречаться.

В 1956 году Бетти Сью снова забеременела и доходила до шестого месяца — дольше, чем когда-либо. Однажды в субботу они с Элисом пришли к нам на обед. Донна с мужчинами сидели за столом на кухне, а мы с Бетти Сью готовили: большая кастрюля свиных шеек, белый кукурузный хлеб, который мы обжаривали на чугунной сковороде, картошка по-ирландски и стручковая фасоль. Джордж взял Бетти Сью за руку.

— Как моя девочка? Все хорошо?

Бетти Сью поставила перед ним тарелку и поцеловала отца в лоб.

— Я в порядке, пап. Отлично себя чувствую.

Эллис взял вилку и отправил в рот кусок.

— В этот раз лучше бы ей быть аккуратнее, не то опять все испортит, — сказал он.

Стало так тихо, что слышно было, как муха жужжит. Суровое выражение лица Бетти Сью живо напомнило мне одновременно ее бабушку Фоли и Бесси, и желудок сжался.

— Эллис? — прошептала она.

Он посмотрел на нее. Внезапно она ударила ему кулаком промеж глаз, да так, что стул его опрокинулся, и он ошарашенно упал на пол, не меняя сидячего положения.

Бетти Сью пнула его в бок и уже занесла было ногу для второго пинка, когда подбежала я и оттащила ее.

— Все, медовый месяц кончился, — заметил Джордж.

Эллис поднялся на ноги без посторонней помощи, поднял стул, поставил его и снова сел за стол. Джордж дожевал сандвич и встал.

— Все нормально, Эллис?

— Кажется, да. Только вот под глазами будут два синяка.

— Похоже на то. Пойдем-ка на крыльцо, я тебе кое-что скажу.

Эллис встал неуверенно, держась за спинку стула, затем восстановил равновесие и вышел вслед за Джорджем. Бетти Сью села и стала есть как ни в чем не бывало.

Когда в тот вечер мы отправились спать, Донна спросила меня, что дедушка хотел сказать Эллису. Я рассказала о суровости матери Джорджа и горячности Бесси, и что Бетти Сью в этом на них похожа.

Эллису удалось уговорить начальство, и Полу разрешили попробовать поработать вместе с ним. Эллис заверил, что прикроет Пола и будет внимательно следить за ним.

В понедельник утром они вместе пошли на работу. Я приготовила Полу на обед его любимый болонский сандвич и шоколадное печенье. Когда он вышел, я еще раз помолилась Богу, чтобы его оставили на этой работе. Но когда в тот вечер Пол вернулся домой, лицо у него было недовольное.

— Ну как, Пол? — спросила я, похлопав его по спине. — Получается?

Он сморщился, как будто учуяв скунса.

— Вроде да, но работенка не из легких. Надо целый день стоять, держа бампер машины, пока гигантская вращающаяся щетка его полирует. Руки просто отваливаются!