Келли Френч: Джунипер [История девочки, которая появилась на свет слишком рано]

Я упрямо верила, как и многие другие женщины, что помогу Тому открыть его лучшие качества. Я хотела вытащить наружу человека, которым он мог бы быть, не сбей меня с толку его возраст и развод. Мне хотелось, чтобы мои дети общались со мной так же, как с Томом его сыновья, чтобы мои дети тоже любили Шекспира и «Южный парк». Мне хотелось видеть, как растут Нэт и Сэм. Они были одними из лучших людей, кого я знала: щедрыми, веселыми и забавными.

Том имел недостатки, но они были идеальны.

И в этом его заслуга.

Я видела, как Том пел с сыновьями, когда загружал посудомоечную машину тарелками, не ополоснув их. Он не обращал внимания на недоскошенные участки газона. Он скупил билеты на первые три ряда, когда его дети играли в «Уринтауне» [2] «Уринтаун» — бродвейский мюзикл. . Они спорили по поводу сюжета «Звездного крейсера „Галактика“». На кухне всегда пахло беконом, а ноги прилипали к полу. Все это слилось в большой беспорядок, который и был моей жизнью.

Однажды вечером после работы я, не думая, свернула в его район. Улица была круговой, и я бродила по ней какое-то время, пока вдруг не очутилась у знакомого дома. Был декабрь, занавески были подняты, и из окон струился теплый свет. Нэт и Сэм сидели за обеденным столом, а Том и его девушка устраивались рядом с ними.

Чего ты ожидала? Это не твоя семья.

Создай свою семью, черт возьми.

Я ненавидела себя. Я потеряла так много времени. То Рождество я провела с родителями. Мама с утра работала, и когда я проснулась, дом был пустым.

Внезапно Том охладел к идее иметь еще детей. У него на это был миллион причин, ни одна из которых не была веской. Сначала я не обращала на это внимания, веря, что все изменится, но Том прятался от меня за невидимым щитом.

Он составлял для меня музыкальные плей-листы, как мне казалось, полные обещаний, и я подпевала этим песням, ища в них смысл. Однако через какое-то время я поняла, что эти песни предназначались и другим женщинам. Он часами разговаривал по телефону неизвестно с кем. Я все время спрашивала, что это за женщина, и он всегда лгал.

«Послушай, — сказал Рик, — скажи этому козлу, что умолять его ты не будешь».

Психолог посоветовал мне обратиться в банк спермы и родить ребенка самостоятельно. Теперь это уже не казалось мне таким безумным.

Том всегда быстро засыпал, повернувшись ко мне спиной. Я часто не могла уснуть и поэтому просто слушала, как он дышит. Я медленно выводила пальцем на его спине слова, которые не могла сказать.

Я-Т-Е-Б-Я-Л-Ю-Б-Л-Ю

Мерзавец.

Поначалу я виделся с Келли тайно, по ночам. Моя официальная девушка жила в часе езды к северу от Тампы, и мне было легко ускользать на свидания. Это была добрая и верная женщина, готовая ради меня на все. Поздно вечером я звонил ей и рассказывал о своем дне, а она рассказывала мне о своем. Затем я говорил, как люблю ее, ощущая горький привкус этих слов на языке.

Келли жила на другом конце округа, и времени на размышления у меня было предостаточно. Обычно я дожидался, когда окажусь на Бэйсайд Бридж над заливом Тампа, а затем звонил ей и говорил, что уже в пути.

— Где ты сейчас? — спрашивала она.

— Примерно в пятнадцати минутах езды.

— А если я скажу тебе «нет»?

Мчась по трассе, я понимал, что совершаю грех, но отрешался от этой мысли, не будучи готовым испытать чувство стыда.

В этот момент я смотрел на пролетавших мимо пеликанов, то выходивших из тени, то исчезавших в ней, на дорогу и черную воду, простирающуюся по обеим сторонам от меня. Она не собиралась меня останавливать, и мы оба это знали. Я слышал в голосе Келли злость и ужасную тоску. Она была выше всей этой ситуации, и я не понимал, почему мне это не удается. Тем не менее я чувствовал, что мое упорство ей нравится. Келли хотела, чтобы я завоевал ее, и надеялась, что я предложу ей кольцо, дом и ребенка. В этом и была проблема. Я носил кольцо много горьких лет. Всем хорошим, что вышло из нашего брака, были Нэт и Сэм. Они быстро взрослели и вскоре должны были пойти в колледж. Я не видел смысла начинать все сначала.

Сидя за рулем своего внедорожника, я делал музыку погромче, чтобы отключить мозг. Меня тянуло к красивым песням об одиночестве. Спрингстин и песня The Rolling Stones «Moonlight Mile» тихо растворялись в черной ночи из «Stolen Car» Стинга. Чаще всего я слушал альбом Бет Ортон «Daybreaker»: меня трогала печаль в ее голосе и слова о том, что кто-то зашел слишком далеко и никогда уже не будет прежним. Сколько вреда я причинял, особенно себе? Несмотря на мое настороженное отношение к браку, я жаждал простых клятв. Одиночество довело меня до отчаяния.