Юрий Яблочков - Повесть о любви и счастье, или Откровенно о сокровенном

От испуга у меня одна лыжа попала между рельсом и шпалой, и я никак не могу её выдернуть. Машинисты вскочили с кресел, включили экстренное торможение, с ужасом смотрят на меня, а я, как заколдованный, на них. Хорошо вижу искажённые ужасом их лица, и тут ко мне вернулось самообладание. Как-то я сумел вытащить лыжу из под рельса и боком перевернулся с путей. Через доли секунды в нескольких сантиметрах от меня с жутким скрежетом тормозов протащило поезд.

Вот так мне ещё в детстве пять раз чуть не пришлось распрощаться с жизнью, но, видимо, не судьба. Наверное, Богу было угодно, чтобы я прожил эту жизнь, в которой мне пришлось много пострадать и помучаться без денег, но где-то в ней я был и богат, и счастлив. Бог отпустил мне вот уже пятьдесят четыре года жизни, возможно, для того, чтобы я мог рассказать о своей жизни Вам, мой дорогой читатель.

Себя я помню лет с двух: в общем, был я ещё совсем маленький. Помню, как ходил по деревне летом без штанов босиком, в одной длинной сатиновой рубахе. Я внимательно наблюдал за работой плотников, которые рубили деревянный дом напротив нашего (последнее строительство в деревне), и сосал подол у рубахи. Так как сосал подол я очень часто, то у рубахи на брюхе получались дыры, которые мать постоянно штопала и ругала меня за это.

Как-то на речке, куда ходили старшие ребятишки купаться и брали меня с собой, я в траве наступил на шмеля, и он меня ужалил. Мне было очень больно, и я всю дорогу до дома неистово ревел, а они меня на руках бегом тащили домой, сами тоже сильно напугавшись.

Помню, как на меня напали соседские гуси и сильно исклевали. Чуть не выклевали глаза, а шрам на брови у меня и по сей день заметен. А один раз на меня напала наша клуша, защищая свой выводок цыплят. Я, по-видимому, хотел с ними поиграть, а она неправильно поняла и тоже сильно исклевала, вскочив мне на голову.

Запомнилось, как я проснулся и увидел первый раз в жизни наряженную новогоднюю ёлку. Я встал с кровати и тихонько ходил под ней, откусывая висящие на ветках печенье, вафли и конфеты. Старшие, проснувшись, меня сильно ругали, что я испортил их работу. А мне, видимо, хотелось всего попробовать на этой новогодней сказке.

Научившись по-хорошему говорить, я стал придумывать и рассказывать различные истории, так сказать, фантазировать. Вокруг меня постоянно собиралась большая компания деревенских ребятишек, моих сверстников, которые внимательно меня слушали, открыв рты.

А один раз я набрал в этажерке денег пачками в майку и, собрав всех своих друзей, повёл их в соседнюю деревню, где был магазин. Мне очень хотелось их угостить конфетами, но нам по дороге встретился кто-то взрослый из нашей деревни. Увидев, что у меня большие деньги, отвёл меня к матери, и она меня небольно побила за это веником, но отцу про мои похождения не рассказала.

Это было в первый и последний раз в жизни, чтобы меня бил кто-то из родителей. Думаю, потому, что повода больше я им просто не давал, а вот моим старшим доставалось частенько. А, может, просто отец сильнее любил меня и многое мне прощал.

Как-то с Мишкой Маслобоевым мы пошли одни в лес за земляникой и там заблудились. По просеке мы вышли в незнакомую деревню и стали там у старенькой бабки спрашивать, как нам пройти до нашей деревни. Она стала рассказывать о дороге, но мы с её слов поняли очень мало. Поблагодарив её за помощь, мы отошли до речки, где купались ребятишки, и расспросили у них, как нам добраться до своей деревни. Они рассказали нам уже русским языком, нам понятным.

А, оказывается, наша деревня была на так называемой «границе», дальше за лесом шли уже «ветлугайские» деревни. Они тоже русские, но этнос совсем другой. Это, по всей вероятности, «аборигены», то есть коренное население этой земли. Они здесь жили веками, до прихода сюда так называемых беглых из центральной России «староверов». Ветлугаи разговаривают на своеобразным наречии, как и «вятичи», с которыми мне потом тоже пришлось пообщаться. Это их слова, из которых получился анекдот. Два «ветлугая» разодрались из-за расспросов односельчанином соседа, вернувшегося с волостного базара. «Штё ты купил?» и ответа второго: «Да штёты купил», а оказывается он купил на базаре счёты, а второй подумал, что тот его дразнит. А их песни: «Милка штё, да я не штё» и тому подобные.