Владимир Гуляев - В воздухе 'илы'

Ведущий начал пикировать, а мне пора за ним. Смотрю, на путях стоит коротенький состав из нескольких крытых товарных вагонов без паровоза. Доворачиваю и тоже перевожу в пикирование. Ловлю в перекрестие прицела полоску вагонов и открываю огонь из пушек и пулеметов. Бомб у меня тоже уже нет. Но есть еще эрэсы. Нажимаю кнопку, и с плоскостей срываются две огненные полосы. Они быстро удаляются от самолета, превращаясь в два светящихся клубочка, несущихся к вагонам. Вывожу самолет из пике и только тут замечаю, что вокруг нас густо рвутся вражеские снаряды. Опять кидаю самолет в разные стороны. Он то взмывает, то ныряет, как дельфин, несется то в одну сторону, то в другую. Но вот и этому урагану настал конец. Непроизвольно перевожу дыхание, как будто пробежал два-три круга с барьерами. Оглядываю приборы - все нормально и вода всего сто градусов, а допускается до ста десяти. Опять набираем высоту. Не успеваю догнать ведущего, как опять начинается обстрел. На этот раз вместе со строчками трасс вперемешку с белыми "одуванчиками" появились большие, зловещие черные шапки разрывов. "Крупнокалиберные зенитки", - догадался я. Вдали виднелся город. "Наверное, оттуда бьют". Опять самолеты стали то взмывать вверх, то проваливаться вниз. Резко маневрировать нельзя: сейчас мы идем хоть и рассредоточенным, но строем. Надо обязательно видеть впереди идущий самолет.

Вот и станция, на ней ничего нет, пути пусты. Иду за ведущим в атаку. Открываю огонь по станционным постройкам из пушек и пулеметов. Нажимаю на кнопку эрэсов, и опять две огненные полосы, вырвавшись из-под плоскостей, уходят к земле.

Ведущий вышел из пике и заложил резкий правый разворот. Вывожу и я. А внизу слева городок, где-то там - неприятельский аэродром...

Ведущий быстро удаляется. Разворачиваюсь за ним, иду ниже, чтобы не потерять его. Уже не до маневра. Надо быстро догонять. Вот и обстрел кончился. Теперь совсем хорошо. Но что такое? Как я ни стараюсь, мой самолет нисколько не приближается к ведущему. Почему? Что случилось? Смотрю на скорость нормально, около четырехсот, а самолет ведущего все удаляется!

Почему он не подождет? Ведь если поднялись "мессеры" с аэродрома, то нашу растянувшуюся группу им легче будет уничтожить по одному и наши истребители не смогут прикрыть никого. Что же он делает?

Хочу еще прибавить наддув, но все - сектор дан до упора. Форсаж давать не стоит, только насиловать мотор, а он еще может пригодиться, если нас атакуют истребители.

Как-то там мой Вася? Надо его предупредить, чтобы смотрел в оба.

- Вася, как ты там?

В наушниках молчание. Что такое?..

- Вася, ты меня слышишь? Отвечай! Опять ничего. "Может быть, он ранен?" проносится мысль. Насколько возможно оглядываю самолет. Вроде, никаких пробоин в плоскостях нет, но что там делается сзади, мне не видно. Опять вызываю стрелка:

- Вася, почему молчишь? Отвечай. Опять ни слова. Может быть, СПУ отказало? Да это ж я сам не переключил его. Поворачиваю рычажок и вызываю:

- Вася, как дела?

- Нормально, товарищ командир, все в порядке,- слышу в ответ.

"Тьфу, черт побери, сам себя перепугал!" Чувствую, как несказанная радость переполняет меня.

- Слушай, Вася, где там задняя пара?

- Отстала далеко, еле видно, и истребители наши около них.

- Понятно. Ты внимательно наблюден, чтобы "мессеры" не подобрались неожиданно. Особенно гляди снизу сзади, чтобы не подкрались. Я буду иногда отворачивать, чтобы ты лучше видел весь задний сектор.

- Ясно, товарищ командир,- ответил он.

Впереди внизу уже виднелась ровная снежная гладь озера, окаймленная темным кружевом леса. Несколько трасс и разрывов как бы нехотя пустили нам вдогонку вражеские зенитчики, но мы уже летим над своей территорией. Далеко впереди еле заметной точкой маячит ведущий. На компасе пятьдесят градусов. Значит, еще пятнадцать минут - и будем на аэродроме. Только тут я почувствовал, что со лба из-под шлемофона текут по лицу струйки пота, а во рту все пересохло. Язык как будто не мой. Утерев ладонью пот с лица, я открыл обе форточки на фонаре. Холодный воздух, приятно лаская, освежил лицо. Дышать стало легко. Поскольку была зима, мотор с закрытыми шторками не очень грелся, но все равно я приоткрыл их - пусть и он вздохнет свободнее.

Надо и наддувчик сбросить, чего теперь догонять. Положив планшет на колено, стал сличать местность с проложенным на карте маршрутом. Все правильно. Скоро будет аэродром. На душе было радостно, хотелось петь. И я запел, хотя мой голос заглушал шум мотора: