Анатолий Черняев - Совместный исход. 1975

Записали О'Риордана на телевидении, посадили в президиум во Дворце съездов на ленинском вечере (доклад Суслова). Обласкали. А перед этим несколько недель пребывал в ГДР, где тоже был обласкан. Вот так он и содержит свою партию, в которой, конечно, не 600, а дай бог, сотня.

Миттеран. Делегация ФСП на высшем уровне. От нас Суслов, Пономарев, Загладин, другие. Вадим рассказывает о совершенно необычайных вещах. Дело даже не в том, что Миттеран целиком присоединяется к нашей внешней политике. Дело больше в самом факте равноправного разговора, в котором обе стороны признают законность, и даже необходимость существования и деятельности друг друга. Миттеран восхищается Брежневым не просто как государственным деятелем, а как коммунистом, качества которого (именно как коммуниста) позволили ему стойко, упорно, неуклонно вести дело к поставленной цели и добиваться своего, несмотря ни на что.

Когда Загладин попытался записать в коммюнике обычную нашу формулу: мол, ФСП отмечает успехи в коммунистическом строительстве, французы предложили иначе - успехи в строительстве социализма по планам и программе КПСС. Т.е., пожалуйста, стройте то, что вы считаете социализмом, а мы будем строить свой социализм. И мы (!) идем на это.

По другим вопросам Загладин изобразил позицию Миттерана так: НАТО! .. Ну, что вы так болезненно это воспринимаете. Да, мы за НАТО, потому что западный европеец привык связывать с ним свою безопасность. Это массово-психологическое явление, которое постепенно исчезнет по мере того, как мы вместе будем работать над ликвидацией обоих блоков.

ФКП. Мы признаем ее и считаем, что она нужна Франции. Но и мы тоже нужны. Это объективная реальность. Из этого мы и исходим в союзе левых сил. Есть конкуренция с ФКП. Тоже неизбежно и тоже ничего в этом драматического не видим. А мы, КПСС? Мы согласны с этим - это вытекает из самого факта такой встречи. А как же с нашей идеологической посылкой о руководстве со стороны марксистско-ленинской партии? Как себя чувствует Трапезников, хранитель сталинской ортодоксии в ЦК КПСС? Или, может быть, он и ему подобные думают, что все это с нашей стороны лишь конъюнктурная тактика?

На обеде: открытость разговора, теплота и естественность. «Суслов разошелся», - заметил Вадим. Вспомнил, что у него есть какие-то картины импрессионистов. Послал за ними домой. Подарил. Миттеран подарил альбом оригинальных рисунков времен Парижской коммуны. Объятия, шутки и проч. Это Суслов! Хранитель чистоты марксизма-ленинизма и чемпион борьбы против всякого реформизма и ревизионизма, всяких отступлений и уклонов!

Все это, может быть, даже не до конца продуманный, во многом импульсивный выход на новые реальности, отказ от стереотипов эпохи, безвозвратно отшедшей в прошлое.

Но наряду с этим упомянутое выше требование Б.Н. о записке против социал- демократии. Наряду с этим недавнее выступление Пальме по поводу «письма Дубчека» и речи Гусака на этот счет. Впрочем, это не значит, что Пальме, который метит на председателя Социнтерна, Крайский и К оне признают реальностей коммунизма. Просто они отстаивают реальность социал-демократии и рассчитывают на либерализацию коммунизма.

Но тогда зачем мы Миттерану, который тоже ведь в Социнтерне не последнее лицо? Очень просто: общение с нами утверждает его в качестве альтернативы Жискару. А если такая смена произойдет, он будет добиваться «своего социализма» во Франции, используя мировую ситуацию, в которой СССР один из главных полюсов, причем уже отказавшийся от претензий на унификацию всех революций по октябрьскому образцу. Там, на Западе это уже поняли. Этим объясняется и наглость Пальме, и готовность Брандта-Миттерана дружить с нами. Не поняли этого (и никогда не признают) Трапезников и миллионы его единомышленников в КПСС.

Встреча Брежнев-Миттеран. За час до нее звонок Блатова и по телефону составление вдвоем проекта сообщения об этой встрече. Насыщение его значительностью этой встречи, которая, конечно, станет объектом большой прессы во всем мире. Загладин мне сказал, что Пономарев морщился, когда ему показали проект. Но уже был не в силах «ослабить», так как ему было сказано, что Генеральный в принципе уже одобрил. А Миттеран не внес ни единого изменения.

Во второй половине дня позвонил Бовин и позвал где-нибудь «сплотиться на прочной марксистско-ленинской основе». Заехал за ним в «Известия». Направились в Дом кино. Долго нас не сажали, но за солидностью вида и не выгоняли, но то и дело спрашивали: «Вы члены?». Одна официантка усадила таки, стоило это лишней пятерки. Откровенно говоря, я думал, что Сашка «имеет что-то сообщить» мне. Но ничего подобного. Просто некуда ему было деваться и хотелось поесть.