Анатолий Черняев - Совместный исход. 1975

В этом духе он написал замечания (показывал их мне) и отправил прямо Брежневу. Правда, в окончательном варианте, несмотря на то, что несколько дней подряд воспитывал меня, что «природа империализма не изменилась», не написал этой формулы. Предложил там Программу мира поставить во главу отчета об успехах и выдвинуть Всемирную конференцию по разоружению, как главную идею, вокруг которой мы будем шуметь дальше в борьбе за мир и разрядку. Это, вроде как, следующая ступень после Хельсинки, т.е. Хельсинки-П.

Я не то что спорил, когда он мне все это говорил, но вяло и упрямо отбивался: чего мы достигнем этой своей классовой наступательностью в традиционном стиле? Ублажим Жоржа Марше? Вряд ли. У него совсем другая сверхзадача - отнюдь не вынудить нас к такой политике, чтобы мы, СССР, выглядели более революционно, а настолько дистанцироваться от КПСС, чтобы стереть всякую возможность связывать его с «приказами Москвы». Ему не дают спать лавры Каррильо и Берлингуэра в этом плане. Поэтому он ищет любого предлога, чтобы оскорбить и спровоцировать нас на скандал, на отмежевание от ФКП.

От Марше мы все равно ничего не получили. Да, мы понравимся (если поступим по Вашему) нашим верным друзьям - ГКП, Синисало, датчанам, австрийцам, люксембуржцам и, конечно, Гесу Холлу. Но в реальной политике они ни у себя дома, ни на международной арене ничего ведь не значат.

Однако, «классовое ужесточение», пусть даже словесное (но - с такой трибуны) может серьезно повредить генеральному направлению нашего внешнеполитического наступления - по линии мира и экономического сотрудничества. А это вещи реальные и с точки зрения возможностей хотя бы поубавить бремя гонки вооружений, и с точки зрения необходимых нам экономических связей с внешним миром.

Так что здесь надо выбирать между пропагандой (кстати, плохой и неэффективной) и политикой.

То же самое в отношении их кризиса. Да, они сами признают, что он очень глубокий. Может быть и в самом деле, относительно (по своим глубинным законам) он много сильнее кризиса 1929-33 годов. Но в отличие от того, что было тогда, капитализм неплохо справляется с ним. Тогда он был совершенно не подготовлен к удару. А сейчас в его распоряжении не только неизмеримо большее богатство и экономические ресурсы, не только отсутствие таких противоречий, которые тогда вели к войне между державами, но и международные механизмы, и психологическая готовность справиться с «этим вызовом», как они говорят. В самом деле, такой острый и длительный кризис привел к сокращению реального жизненного уровня всего на 1-2 %, да и то в некоторых странах. Но разве это можно сравнить с социальным опустошением 30-х годов?!

Б. Н. меня прервал заявлением: вы в плену наших либеральствующих ученых и западных пропагандистов. Вон какая инфляция: 16, 25, 34 %! А какие массовые забастовки!

Хорошо, - говорю я, - ведь этими забастовками рабочие вырывают повышение зарплаты сразу на 30-50 %. Этого тоже никогда не бывало. Безработица - да. Никто, кстати, и не говорит, что кризис - это благо для народа. Но ведь в некоторых секторах безработные получают больше, чем консультанты в ЦК КПСС...

Б.Н. озлился. И стал вновь мне внушать, что я под влиянием неправильных данных, фальсификаций.

Хорошо, говорю, если мы хотим всерьез «нажимать на разрушительные бедствия» и проч.. мы должны иметь данные, цифры. У нас их нет - ни от Институтов, ни от компартий. Где их взять? Выдумать. Иначе мы будем выглядеть очень несерьезно. Заниматься дешевой пропагандой с трибуны съезда, да еще Брежневу, который имеет вполне определенное реноме во все мире, - это легкомыслие. И ничего это нам не даст, кроме ехидных усмешек и в стране (мы покупаем хлеб у этих загнивающих империалистов), и тем более на Западе, в том числе - у тех же наших братских партий.

К тому же - опять надо выбирать: выгодно ли нам с точки зрения интересов нашей экономики и внешней политики танцевать канкан по поводу их кризиса и кричать «таскать вам не перетаскать»?

Б.Н.: Зачем канкан? Надо изложить, как есть.

Я: Во-первых, вы хотите не как есть, а пропагандистки жестче. А, во-вторых, это же политический доклад съезду партии, а не лекция о мировой экономике! И поэтому всегда стоит вопрос: зачем нужна в докладе та или иная тема с точки зрения политики?

Разумеется, я передаю не в тех словах и схематично, только суть. Разговор=спор был живой и сбивчивый, но основное в моем разглагольствовании перед Б.Н., думаю, передано правильно.