Теперь о самом Пономареве. Позвонил как-то мне Б.Н. туда. Поговорили. Спрашивает, как «у вас там» оценили доклад Кастро на съезде. Я сказал, что очень высоко и что Брежнев собирается сообщить об этом Кастро через Суслова. На другой день (Б.Н. не мог не подсуетиться) в Завидово приходит бумага от Пономарева: проект письма Суслову, где в частности, предлагается, чтоб он «через кубинских товарищей» поручил кубинским посольствам в Латинской Америке заняться распространением доклада Фиделя в соответствующих странах. (Я то понял это телодвижение Б.Н.'а: у компартий возможностей почти никаких, а своих советских посольств в Латинской Америке у нас раз-два, обчелся!). Но Брежневу этот довод показался смехотворным. Он вспылил: «Он кто, этот Пономарев, академик, кажется? (Оглядел нас с деланным удивлением). Что за глупость! Такой простой вещи сочинить не могут. Что ж я каждую такую бумажку должен редактировать. Наверно, референт ему сочинил, а он подмахнул. И это работа. академик! Х.. знает что! Позови стенографистку. (продиктовал сам письмо Суслову). Вот и все дело. И не надо гонять за 150 километров фельда с такой бумажкой, прошу передать это господину академику!»
Сказано это было с раздражением и презрением. В явном расчете, что до Б.Н.'а дойдет (двое из его отдела - я и Карэн - тут же сидят). Видно было, что прокол с бумажкой - лишь предлог, чтобы громогласно выразить свое давно сложившееся и глубоко неприязненное отношение к Пономареву.
За что он его не любит? Может быть, не может забыть, что Б.Н. «колебнулся» в 1964 году, когда решали смещать Никиту? А может быть (и скорее всего), за книжность, догматизм, занудство. А может быть, и это самое главное - за то, что в изображении буржуазной прессы Пономарев представитель и даже «лидер революционно-классового» направления в Кремле, в отличие от брежневского «пацифистского»?!
История с Капитоновым. После того, как «прошли» международный раздел (и мы уже рассчитывали отчалить оттуда), Брежнев вдруг предложил вызвать вторую бригаду - экономическую. «Вместе, мол, посмотрите, дело-то общее, партийное». 21-го, в понедельник прибыли: Бовин, Цуканов, Иноземцев, Арбатов и Седых (сельхозник, зав. сектором). Прочитали, обсудили сначала без Брежнева. Отнеслись снисходительно, так как задача была трудная: пятилетка из рук вон плохая, а надо говорить что-то вдохновляющее и закладывать оптимизм на будущее. Брежнев после прочтения раздела выслушал Александрова, изложившего наше общее мнение, встал и ушел - ко всеобщему немому смущению. Через полчаса вернулся и заявил: «Категорически не согласен с вашим мнением (об экономическом разделе)». Однако, после этой угрожающей декларации фактически мало что предложил сверх нашего: больше строгости, меньше хвастовства и громких слов, больше критичности и конкретности. Дай Бог, если на этом уровне сохранится текст! Я не верю в это.
Однако, я лишь подобрался к теме Капитонова.
На другой день за завтраком Брежнев заявил, что он хотел бы представить себе весь доклад в целом и велел Александрову заполучить от Капитонова текст третьего раздела (о партии и идеологии), не вызывая никого из людей. Через несколько часов текст был в Завидове и нам было поручено его прочесть. Это нечто невообразимое: будто сели и переписали из газеты «Правда» передовицу. А работали в Волынском-1 с июня человек 15.
Сказали о своем впечатлении Брежневу. «Давайте, говорит, почитаем вместе». Сели читать, дошли до половины. Вдруг Л. И. захлопнул рукопись, встал и заявил, что больше он читать эту галиматью не намерен.
- Вызвать сюда немедленно Капитонова!
Александров: «Но ведь он сам все равно ничего не напишет!»
Брежнев: «Знаю, что он сам ничего написать не может. Но он секретарь ЦК. Он отвечает от Секретариата за этот раздел. Под его руководством, по его указаниям сочиняли эту болтовню. Кто должен отвечать?! И зачем мне такой секретарь, который даже не понимает, что нужно для доклада съезду?! Немедленно вызвать и дать ему здесь взбучку, чтоб проняло».
Александров все-таки настоял на том, чтобы пригласили еще Петровичева (первый зам. Капитонова, о котором Брежнев тоже очень нелестно отозвался) и Смирнова (первый зам. отдела пропаганды). А на утро за завтраком «подкинули» сообща еще фамилии Загладина и Ковалева. По поводу Вадима Брежнев произнес несколько «добрых слов», пожурив отечески, что откололся надолго от «нашей группы». «Способный человек и его надо вызвать немедленно же», - что и было сделано.
Читать дальше