Джоэл Макайвер - Black Sabbath:история группы

Годы спустя Оззи вспоминает Астон с некоторой даже ностальгией: «Бирмингем никогда не был и не является богатым местом. Ужасно, что все в моей семье работали на фабриках, занимаясь тупым, механическим, очень изматывающим трудом. Отец, мать, сестры - все они работали на фабриках в Бирмингеме, а мой отец считал, что мне нужно освоить какое-нибудь ремесло, чтобы получить шанс на лучшую жизнь, подальше от фабрик, ну ты понимаешь. Поэтому, когда я бросил школу, я попытался стать водопроводчиком. Не вышло: это была работа не по мне. Тогда я попробовал стать каменщиком. Опять не получилось. Тогда - строителем. Та же история. Все, за что бы я ни взялся, мне не подходило. Я возненавидел все это, меня очень быстро стало воротить от ремесленного труда».

В 1965-м Оззи попытался пойти в армию, как и многие разочаровавшиеся молодые люди из Астона до него, в попытке избежать работы на фабрике. «Мне было семнадцать, и я был зол на весь мир, - рассказал Оззи журналистке Сильвии Симмонс. - Я хотел посмотреть мир и убить как можно больше людей, что, в общем, не сильно отличается от желаний современной молодежи, сбивающейся в рэперские банды. Как далеко я продвинулся? Может, на метр за входную дверь. Они мне просто сказали: „Проваливай! Нам нужны волки, а не овцы". Не удивительно: у меня были длинные волосы, на шее - побрякушка в виде крана на веревке, вместо пиджака пижамная рубашка, вдобавок у меня был отвисший зад, и я пару месяцев не мылся. Мой отец хотел, чтобы я стал ремесленником, ну а я подумал, что ремесло солдата должно его устроить».

Череду разрушающих личность подработок в 1966-м прервало тюремное заключение за кражу со взломом, с помощью которой Оззи предпринял слабую попытку уйти от своей монотонной жизни. К счастью, взломщик из него вышел никудышный - он проник в магазин одежды «Сара Кларк» в перчатках с обрезанными пальцами. Несмотря на то что его предложили отпустить под залог в 25 фунтов (примерно столько тогда платили за две недели работы на фабрике), Оззи, у которого не было ни пенни, решил сесть в тюрьму. В результате из положенного ему срока в три месяца в тюрьме Бирмингема «Уинстон Грин призон» он отсидел шесть недель. За первым заключением последовало второе - Оззи хватило идиотизма ударить полисмена по лицу. Он вышел из тюрьмы с твердым намерением больше никогда не попадаться - хотя и в тюрьме он нашел, чем себя развлечь, украсив свой левый кулак самодельной татуировкой «O-Z-Z-Y».

Ситуация была хуже некуда. Молодой Осборн, лишившийся криминальных денег и какого-либо желания заниматься грабежом, видел будущее в рабском труде и нищете - как и все местные подростки. Как он сам позже подтверждал, его агрессивность только росла: «Там, откуда я пришел, был принцип: или ты, или тебя. Я как-то прошел сквозь витрину магазина, пытаясь отбиться сразу от троих. Я на хрен отшиб себе руку, сечешь? Пролежал двенадцать часов под капельницей, пока в меня вливали несколько пинт крови. Вышел, называется, из тюрьмы после кражи со взломом…»

Остальным пришлось не лучше. Как говорит Билл Уорд, «у нас у всех была одна судьба - фабрика… Я не знал, покончу ли с собой, найду работу, попаду в тюрьму или произойдет что-то еще. Я ушел из школы в пятнадцать и почти полгода работал на фабрике. На рождественских каникулах я начал подрабатывать и жил этими подработками, пока не понял, что больше не в силах этим заниматься».

Только одно помогало им держаться - музыка. Когда «The Beatles» выпустили «Love Me Do» (13 октября 1962 года), парням вроде Оззи, Тони, Гизера и Билла было по 13-14 лет - лучший возраст для восприятия нового расцвета британского бита. Конечно, они и раньше знали об американском и британском рок-н-ролле, особенно Билл, который еще ребенком начал играть на барабанах. Как он вспоминает, «главным кумиром для меня тогда был Элвис Пресли. Мой брат на четыре года старше меня, поэтому он особенно повлиял на меня в детском возрасте… я слушал Литтл Ричарда, Элвиса и всех остальных. Еще меня очень интересовала музыка, которую слушали мои родители, а именно американские биг-бенды… Когда я слушал „Jailhouse Rock", я чувствовал, как во мне что-то происходит… Меня тянуло к этой музыке как магнитом. Я знал, что хочу играть и петь в рок-н-ролльной группе».

То, что Билл рос в такой музыкальной семье, рано или поздно должно было толкнуть его на путь музыканта. «Я уже тогда играл на ударных. Начал играть на барабанах, когда мне было пять лет. Мама играла на пианино, папа пел, а ударник, живший на углу, приносил на выходные свою установку, так что у нас был ансамбль», - рассказывает он.