Моисей Дорман - И было утро, и был вечер

Подберут на тебя статьи,

И сойдешь ты, пророк, со сцены,

Не успев на нее взойти.

К. Л. 70-е годы.

Костя понимал, что выхода нет, что нужно писать хотя бы в стол. Писать регулярно. Определенным стимулом для него был пример В. Корнилова, который, помимо стихов, начал писать прозу. Он приносил Косте для прочтения и обсуждения свои рукописи. Обсуждения бывали очень обстоятельными. Помню, Корнилов принес "Демобилизацию", которую намеревался издать за рубежом. Костя сказал мне:

- Володя, безусловно, талантлив, но войну знает только понаслышке. Кое-что написано неубедительно, легковевесно, но некоторые эпизоды сделаны сильно. Между прочим, есть у него даже евреи-герои. Там одна еврейка-медсестра погибает, защищая раненых солдат. По нынешним временам, писать о евреях хорошо - смелый поступок. Замысел, вообще, стоящий, но написано все же слабовато.

Я обычно пользовался случаем, чтобы вставить лыко в строку:

- Вот тебе, Костя, хороший пример и стимул. Володя решился написать о войне. А ты боишься, хотя знаешь войну не понаслышке. Я уверен, что ты напишешь лучше, достовернее.

- Не могу взять себя в руки, чтобы регулярно, планомерно, энергично работать. Часть дня уходит на домашние дела. И рецензии отнимают много сил и времени. Ведь всю графоманскую дребедень нужно перечитать, обдумать, потом на каждое такое "сочинение" составить осмысленный ответ с рекомендациями, а затем еще перепечатать у машинистки. Времени не хватает. Поэтому я часто задерживаю свои рецензии. Если я буду и впредь задерживать рецензии, то мне перестанут давать даже эту жалкую работу. И что тогда? Чем зарабатывать на хлеб насущный? Конечно же, мне стыдно и обидно, что свою жизнь размениваю на пустяки.

До 1965 г. свои рецензии Костя писал от руки. Четко, разборчиво, чтобы машинистке все было понятно. Потом, после долгих размышлений и прикидок, купил себе машинку "Колибри" и стал печатать сам - экономил время и деньги.

Главной своей бедой, причиной плохого настроения и "самоедства" Костя считал собственную неорганизованность и бесплановость. Он об этом постоянно говорил не только мне, но всем своим друзьям. Сетования на собственную неорганизованность и безволие с возрастом все учащались и усугублялись, постоянно угнетала неудовлетворенность собой.

Однако Костя не был мизантропом. Он всегда держался ровно, спокойно, не терял чувство юмора и самоиронии. В одном из писем он написал мне: "Все лето бездельничал. Ничего не создал, даже философскую систему".

Время от времени он давал себе зароки начать новую жизнь. И начинал. Но довольно скоро все возвращалось "на круги своя". Он снова собирался духом, скрупулезно хронометрировал в течение многих дней все затраты времени: на сон, на утренний туалет, на приготовление завтрака, на мытье посуды, на чистку одежды, на покупку шарфика, на звонки знакомым женщинам, на переговоры с портным, на починку протеза и т. д. и т. п.

Домашние дела, как и все иные, Костя выполнял тщательно, аккуратно, педантично. Еженедельно устраивал влажную уборку тряпкой и пылесосом. Нигде ни пылинки. Кухонный столик блестит. Стаканы сверкают. Стрелки на брюках безукоризненны. Обувь начищена... На все требуется время.

А время неумолимо таяло, уходило в песок, распылялось на нескончаемые житейские дела, на пустяки. Но ни от бытовых дел, ни от рецензий Костя избавиться не мог, и это приводило его в большое уныние.

- Других людей, - говорил он, - дисциплинирует работа, ежедневные служебные обязанности. Они задают ритм жизни. Инженер, врач, учитель приходят на работу в определенное время и успевают выполнить свои служебные дела. У меня другая ситуация. Если я вечером начинаю писать, то засиживаюсь и потом не могу уснуть. Начинается бессонница. Встаю поздно, с головной болью. А если у меня вечером свидание, то и половина следующего дня пропадает. Без сомнений, я сам виноват. Безвольный человек. Запутавшийся. Не могу выбраться из этого порочного круга...

Его переживания иногда бывали столь сильны, что я не раз советовал:

- Если ты считаешь, что неотвратимо становишься безвольным, то обратись к психологу или к психиатру. Может быть, они определят причину и дадут совет или рецепт.

- Я думал об этом. Дело не в психике. Просто у меня, действительно, много неизбежных, но никчемных дел. Они перегружают меня. Например, мои ежегодные хлопоты с продлением прописки. Это же кошмар. Отнимают у меня два месяца, а то и больше. Московская милиция хорошо знает меня. Я ей надоел, и она хочет выселить меня из города.