Иван Путилин - Сорок лет среди грабителей и убийц

Старуха, охая и крестясь, опять завопила на разные голоса.

— Не можешь ли, тетушка, припомнить, каковы с виду эти люди были?

— Не люди, а нечистая сила, батюшка! Разве люди-то бывают с огненными языками, лошадиными хвостами? Нет, тут сам дьявол со своими помощниками. Видно, Бог за грехи мои от меня отступился…

Старуха начала бредить.

Для меня все было ясно. Картина нападения, переданная потерпевшей, хотя и в сгущенных красках, подсказывала мне, что шайка парголовских грабителей, видимо избегавшая проливать кровь, состояла не из профессиональных разбойников. С другой стороны, поскольку ограбление произошло в той же местности, было ясно, что шайка не распалась. Благодаря этому случаю ко мне вернулась надежда изловить всех участников грабежа.

Сделав нужные распоряжения и оставив трех агентов с целью сбора сведений на месте происшествия для производства негласного розыска, я поспешил в город, раздумывая всю дорогу о том, как накрыть шайку. В моем разгоряченном воображении рисовалось бесчисленное множество вариантов, но я решился прибегнуть к простейшему из них.

Дня через три я распорядился, чтобы к вечеру была готова обыкновенная, запряженная в одну лошадь телега, такая, в какой чухонцы возят в город молоко. Телега должна была быть также с очень скрипучими колесами. В нее положили два пустых бочонка из-под молока, несколько рогож и связку веревок.

Для экспедиции я выбрал состоявшего при мне бравого унтер-офицера Смирнова и отличавшегося необыкновенной силой городового Курленко.

Переодевшись вечером дома в полушубок, я уже собирался выходить, когда случайно брошенный взгляд на Курленко заставил меня призадуматься.

«А что, если грабители не решатся напасть на мужчину, да еще такого здоровяка, каков этот мой хохол?» — подумал я.

— Курленко, ты женат?

— Так точно, ваше высокоблагородие!

— Иди живо домой, надень кофту и юбку жены, а голову повяжи теплым платком.

Курленко привык исполнять приказания без размышлений и с изумительной быстротой. Возвратясь в кабинет, я присел у стола. Слегка скрипнула дверь, и на пороге появилась толстая румяная баба. Я не мог не улыбнуться. Курленко в бабьем одеянии со своей солдатской выправкой был бесподобен.

— Ну, теперь в путь! Ждите меня у московских казарм.

Переждав полчаса, я вышел из дома. В три четверти часа извозчик довез меня до московских казарм, а отсюда, отпустив возницу, я побрел вперед по Сампсониевскому проспекту.

Темнота не позволяла рассмотреть даже ближайшие предметы, и я только тогда различил знакомую телегу, когда наткнулся на нее. Я присоединился к сидящим в ней, и мы тронулись в путь.

У Новосильцевской церкви я велел остановить лошадь. Пора было ознакомить мою команду с предстоящей деятельностью.

— Ты, Курленко, пойдешь рядом с телегой. Смотри внимательно по сторонам и будь настороже на случай внезапного нападения. Если придется защищаться, пусти в дело кистень, но не злоупотребляй, бей не на смерть, а лишь для того, чтобы оглушить, — счел я необходимым предупредить хохла, зная, какая у него тяжелая рука. — Ты же, Смирнов, ляжешь рядом со мной в телегу, а там видно будет, что тебе делать. Закрой нас рогожей. А ты, Смирнов, поубери ноги… Ну, теперь трогай, шагом!

Не скажу, чтобы положение наше было удобное. Особенно плохо приходилось Смирнову, очень высокому детине. Как он ни подтягивал ноги, они все-таки предательски торчали из телеги.

Вокруг стояла глухая тишина, только скрип колес нашей телеги нарушал это тяжелое и зловещее безмолвие. Мы миновали Второе Парголово и въехали в сосновую рощу. Пора было поворачивать обратно. Я уже собрался было сделать распоряжение, как вдруг вблизи от нас раздался легкий свист.

— Будьте начеку! — шепнул я.

Предупреждение оказалось своевременным. Едва Курленко успел вынуть из кармана своей женской кофты кистень, как был схвачен злоумышленником за горло. Двое других окружили телегу, а четвертый держал под уздцы лошадь.

Курленко, повидавший на своем веку и не такое, ничуть не растерялся перед черной рожей грабителя и сплеча ударил его в ухо. Грабитель с глухим стоном, как сноп, свалился на землю.

Такая расправа «чухонки-бабы» привела в замешательство двух товарищей злодея, лежавшего без признаков жизни, но после секундного колебания они бросились на Курленко.

Наступила пора действовать и нам. Первым выскочил из телеги Смирнов, за ним я. Мне казалось, что одно наше появление обратит в бегство нападающих, но разбойниками овладела ярость. Они, не заметив у нас в руках оружия, решились на кровавую расправу, пустив в ход против нас ножи и знакомую мне толстую дубину.