Михаил Водопьянов: Небо начинается с земли. Страницы жизни

На рождество я собрался пойти погулять. Отец сидел за столом, выпивал с приятелем Андреем Никаноровичем. Никанорович выпил, крякнул, закусил и говорит мне:

– Нехорошо, Миша, не слушать родителей, грех-то какой.

– Дедушка, ты-то хоть бы молчал, и так каждый день слышу одно и то же…

Тут отец встает: «Ты такие слова говоришь старику?» Да так дал мне, что кровь брызнула изо рта. Я упал, он хотел еще ударить, но я между ног проскочил – да в дверь. Он за мной долго бежал, но я резв был – не догнал. Оглянулся – стоит, грозит кулаком. Тут я ему крикнул:

– Все равно не женюсь, хоть убей!

В конце концов я дал согласие жениться, но при условии, что только не на Дашке. Начали перебирать по пальцам, за кого бы это посватать: та нехороша – каждое лето хворает; другая девка хороша – но не отдадут, дом у нас плохой. Был бы новый или большой – отдали бы. Посватали у Костюхи Жаворонкова Катю.

– Малый-то у вас хороший, слов нет, – сказал сватам Костюха, – да куда же моя Катюха поставит свой сундук на колесах? Живут-то они в гнилушке, горницы – и то нет.

– Да они ж скоро построят новый дом.

– Ну, когда построят, тогда и поговорим.

После каждого сватовства отец опять за старое – за Дашку.

Приезжаю домой обедать. В этот день возил камни на завод. Дома была одна сестренка, – сидит и поет у окна. Не отпрягая лошадь, захожу, спрашиваю:

– Таня, а где же мама?

– Они с папашкой на базар ушли, закупать все, в воскресенье помолвка.

– Врешь!

– Будет притворяться – сам знаешь, а говоришь…

…И забилось у меня сердце. Что делать? Когда же они отстанут от меня? Решил скрыться из дому. Выпряг лошадь; плача, простился с сестренкой, которая тоже зарыдала.

Пошел сначала к писарю, просить удостоверение, чтобы получить в волости паспорт. Писарь не дал: «Молод еще сам брать паспорта, пусть придет отец». Тогда я пошел к дедушке. Прихожу, плачу, бабушка, глядя на меня, тоже в слезы. А дед говорит: «Прячься скорее, отец приехал – убьет».

Я через двор – на гумно. Снег глубокий, бегу, падаю, стараюсь добраться до соседнего сада…

Отец уехал, гроза миновала. Прожил я на полатях у деда два дня.

Бабушка говорит:

– Иди, Миша, к отцу крестному, поживи там, а то отец узнает, что ты у нас, и нам влетит от него.

Пошел к крестному.

Нужно Федору Рыжкову за сеном съездить за реку. У нас зимой возили сено по праздникам, помогая друг другу. Пошел Рыжков к моему отцу.

– Лошадь дам, Федор Григорьевич, – отвечает отец, – да Мишки-то нет дома – сбежал.

Вечером мне передали про этот разговор.

В три часа утра прихожу к Рыжкову.

– Дядя, я съезжу тебе за сеном, но ты скажи, что обойдешься и без Мишки. Я съезжу и опять скроюсь.

– Хорошо, сделаю, как ты говоришь.

Сижу, жду. Слышу скрип саней, а через минуту голос отца. Ну, думаю, пропал.

Входит отец.

– Здорово, пропащий. Ты что это вздумал фортики выкидывать?

– И буду выкидывать, пока не отстанете с Дашкой.

На этот раз обошлось без боя.

Как-то вечером собралось у нас много родных. Дед настаивал, чтобы женили меня на дочери Ивана Никитича Левшина.

– У них и мед свой есть, и девка хорошая.

Дедушке давно хотелось породниться с богатыми Левшиными.

– Ну, ты согласен взять ее? – спрашивают меня.

А мне уж все равно, только бы не Дашку.

Пошел дед к Левшиным, назначили на завтра поглядушки. Собралось нас человек двенадцать родных глядеть. С хуторов был дядя Гриша – мамин брат.

Приходим – ждут уже. Лавки вымыты, на столе скатерть белая, на стене полотенца чистые; и свежей соломой застлан пол. Садимся каждый на свое место по старшинству: во главе стола сел дедушка, за ним отец, мать, а потом – кто роднее и старше. Я сажусь позади, со мной рядом товарищ. Церемония происходит так. Невеста нарядилась в лучший наряд. Суют ей в руку тарелку, на тарелку ставят рюмку, наливают самогону. За переборкой у печки стоят ее родные, они-то и наполняют рюмку.

Невеста должна подойти вначале к дедушке, поклониться ему, – он возьмет рюмку, выпьет, поставит обратно, а она опять идет за переборку наполнять рюмку, и так подряд, по очереди, ко всем. А когда она подходит – в это время смотри, какова она: не хромает ли, не кособокая ли. Ко мне невеста подходит к последнему, но я не должен брать рюмку и пить, а должен встать, и мы одновременно кланяемся друг другу. Потом женихова сторона должна выйти во двор посоветоваться, а невестина остается в избе и тоже советуется. Потом снова собираются в избе. Жениха уж тут не пускают. Если понравилась, начинают сговариваться, а если нет, то отказывают.