Array Array - Шашки наголо! Воспоминание кавалериста

В программу подготовки курсантов входила и лыжная подготовка. Лыжный кросс проходил по льду реки Томь. Надо было показать умение ходить на лыжах на дальность и скорость. В кроссе принимали участие все курсанты училища. Томь была покрыта достаточным слоем снега, на котором проложены две хорошие лыжни, чуть припорошенные свежим сухим снегом. Для курсантов–сибиряков преодоление намеченной дистанции не составляло большого труда, дя них ходьба на лыжах была привычным делом. Нам же, ленинградцам, а особенно мне, непривычным к дальним лыжным прогулкам, участие в кроссе было делом непростым. Уже на старте я оторвался от основной группы лыжников. Меня стали обгонять лыжники из последующих групп. Безнадежно отстав от своего взвода, я стал думать, как мне выйти из такого положения. Ведь командир взвода не похвалит, и ребята засмеют. По карте я знал, что река в этом месте делает петлю, и я, недолго думая, чтобы сократить путь, снял лыжи и, взвалив их на плечо, стал карабкаться по крутому берегу Томи на противоположный склон. Спустившись по склону на другую излучину реки, обнаружил, что лыжня пуста, никого. Думая о том, что и здесь мне не удалось догнать своих, я поднажал на палки. К моему удивлению, уже перед финишем меня стали догонять наши лыжники. На финиш я пришел третьим. Командир взвода, лейтенант Сербин, похвалил меня. Пришлось признаться, что я сократил путь, перелезая через берега излучины. Сербин ругать не стал, а, наоборот, еще похвалил меня за находчивость.

На одном из занятий по тактике нам было приказано за одну ночь отрыть, оборудовать и замаскировать НП батареи в полный профиль. Место было выбрано на склоне одной из высот, в шести–семи километрах от города. Мороз был по–сибирски крепким, 40 градусов. Вооружившись шанцевым инструментом (ломы, кирки, большие и малые саперные лопаты), мы после тщательной разметки с наступлением темноты приступили к работе. Сняв метровый слой снега, принялись ломами и кирками врубаться в мерзлый грунт, выковыривая из него булыжники. Наработавшись до пота и добравшись до мягкого грунта, мы в изнеможении падали на него. Пока мы отдыхали 10–15 минут, грунт опять успевал промерзнуть на 8–10 сантиметров, и мы опять принимались за ломы и кирки. И так повторялось по нескольку раз, пока глубина не достигла по грунту почти двухметровой отметки. Потом последовала распилка бревен и укладка наката, планировка амбразур, смотровых щелей и установка стереотрубы. Засыпав накат хвойным лапником, землей и свежим снегом, утомленные, но довольные своей работой, мы перед рассветом вповалку улеглись в оборудованном нами НП, плотно прижавшись друг к другу. А утром нас ждало разочарование. Приехавший к нам командир дивизиона заявил, что наш НП обнаружен, и надо снова рыть новый НП на новом месте, соблюдая тщательную маскировку. И все повторилось сначала.

Взвод наш имел не только хорошие показатели по строевой подготовке, но и занимал одно из первых мест по строевой песне. Пели мы как общеизвестные песни, такие как «Марш артиллеристов», «Дальневосточная, краснознаменная … », так и малоизвестные песни, такие как «Наказ футболиста», «Марш курсантов 1–го Томского артиллерийского училища».

Сначала весь куплет бодрым голосом исполняет запевала, последующие две строки подхватывает взвод. Автор песни неизвестен. Эту песню особенно полюбили мальчишки, живущие возле училища. Наш взвод они узнавали по песне и, когда мы проходили, нам кричали: «Еще раз спойте про футболиста!»

Марш курсантов 1–го Томского артиллерийского училища