Array Array - Шашки наголо! Воспоминание кавалериста

Слова марша написал курсант 1–го ТАУ, бывший спец Московской спецартшколы, Викторов Костя.

Особое внимание в нашей подготовке уделял ось освоению основных предметов артиллерии. Подготовка данных для стрельбы, глазомерная неполная и полная подготовка данных для стрельбы, огневая подготовка, материальная часть орудий и стрелкового оружия, их тактико–технические данные и т.д. Более глубоко изучались тактика и топография, отрабатывалась строевая подготовка, изучался строевой и дисциплинарный уставы. Достаточное время отводилось и практическим занятиям.

При сдаче государственных экзаменов по основным предметам на «пять», а по остальным не ниже четырех баллов присваивалось звание лейтенанта. При наличии по основным предметам хотя бы одной четверки присваивалось звание младшего лейтенанта.

В течение всего курса я по основным предметам имел твердые пятерки и надеялся на присвоение мне звания лейтенанта. Но… подвел зуб. А дело было так. Накануне госэкзаменов у меня разболелся зуб, щеку раздуло большим флюсом, поднялась температура, и меня положили в медсанчасть. Чтобы не отстать от взвода и не остаться еще на полгода в училище, пришлось просить командование допустить меня к экзаменам с раздутой щекой и больным зубом. Мою просьбу удовлетворили. Но больной зуб подвел меня на строевой подготовке. Я не смог как положено «печатать» строевой шаг и сильным, командирским голосом подавать команды. Все эти «упражнения» острой болью передавались больному зубу. В общем, по строевой подготовке я получил четыре балла и то с натяжкой за свои прежние заслуги, а вместо звания лейтенанта мне было присвоено звание младшего лейтенанта.

Но меня это не очень огорчило. Лишь бы скорее расстаться с училищем. И следуя поговорке, что в таком случае «меньше взвода не дают и дальше фронта не пошлют», Я успокоился.

За время занятий в училище я из тетрадных листов сброшюровал себе нормативный справочник, записную книжку. В нее я очень кратко, убористым почерком записывал все основные правила по стрельбе и основные тактико–технические данные артиллерийских орудий. На фронте эта записная книжка долгое время была мне подручным справочником как на арттренажерах, так и при проведении занятий во взводах. Все было хорошо, пока уже в 1944 году про мою записную книжку не пронюхал начальник артиллерии нашего 24–го гвардейского кавполка гвардии майор Сонин. Взяв мой самодельный справочник на время, он так и не вернул его мне. Но это в 1944 году. А в мае 1943 года выдали нам новенькое обмундирование, полевую сумку, кобуру под пистолет, полевые погоны с одним просветом, продовольственный! денежный и вещевой аттестаты. С большим удовольствием крепили мы звездочки на погонах. Теперь мы офицеры! Зачитали приказ. 60% курсантов (бывших) направили в Иран, 25% в Уральский артиллерийский центр и только 15% на фронт. В эти 15% попал и я. Никакого выпускного вечера или бала не было. Не было времени и на стажировку в воинских частях в тылу, фронт требовал пополнения. Нас, восемнадцатилетних, наскоро испеченных офицеров, ждал фронт.

Сопровождать нас на Центральный фронт поручили нашему командиру взвода лейтенанту Сербину. Погрузились мы в товарные вагоны, наскоро переоборудованные для перевозки военнослужащих, устроились на нарах — и в путь. В проеме откатных дверей вагона замелькали сибирские пейзажи. Таежные сосновые рощи чередовались с зелеными просторами на фоне голубого неба. Старинные мощные паровозы ФД, оставляя за собой шлейф черного дыма, мчали нас на фронт защищать нашу Родину.

Осень и зима 1942–1943 года, которую мы провели в 1–м ТАУ, огневая подготовка и тактические занятия в поле при 40–градусном морозе дали нам необходимую для фронта закалку в прямом и переносном смысле.

В 1943 году в армию пришли восемнадцати–и девятнадцатилетние лейтенанты, выпускники специальных школ военного времени, окончившие ускоренные курсы военных училищ. Нас не пугал фронт, мы стремились скорее попасть на передовую, и, если бы сейчас нам сказали, что многие из нас по гибнут уже в первых боях, мы бы ни за что не поверили.

Образно говоря словами спецов 1–й Московской САШ из книги «Покой нам и не снился… », можно сказать: «8 этом и есть, наверное, некая «тайна» войны. Человек не верит в то, что его убьют. Если бы он все время думал об этом, то он не смог бы подняться в атаку, и вообще не в силах был бы ни дня находиться на переднем крае».

На дворе стоял май 1943 года. Мы, молодые офицеры, всем по восемнадцать лет, прибыли на Центральный фронт. Городок районного значения, тихо, весна, солнце, как будто и нет войны. Сопровождающий нас командир взвода из 1–го ТАУ лейтенант Сербин в ожидании попутной машины к месту назначения разрешил нам погулять по городу.