Федор Раззаков - Андрей Миронов - баловень судьбы

«Этого деда мне врач рекомендовал: „Лариса, поверь мне, если вы поедете к этому деду, есть какие-то определенные три или четыре заболевания, которые в деревне снимают: рожистые воспаления, стафилококковые дела, ячмени“. Знаете, кроме смеха, никакой реакции. Андрей все время шутил. Когда мы приехали, дед какой-то смешной такой, полуспущенные штаны, неопрятный, нас увидел, посмотрел на меня, на него, он не знал Миронова, просто привезли больного, он смотрел, смотрел и говорит: „Где ты, болезный, такую бабу-то хорошую нашел?“ Это было так смешно, и я поняла, что мне надо уходить в кусты, потому что дед на меня глаз положил. И несколько раз: „О, хорошая какая баба-то!“ Андрей говорил: „Ты меня нарочно привезла сюда, чтобы дед этот тебя утвердил совсем“. Дед тот дал нам снадобье, у нас эта бутылка простояла в кабинете на окне, пока она вся не испортилась. Андрюша даже не вспомнил о ней…»

Разуверившись в нетрадиционной медицине, Миронов в феврале 1985 года лег в больницу, и он был согласен с любым вердиктом врачей и любыми методами их лечения. А врачи предлагали только одно: операцию под названием лимфаденектомия. Это означало, что под общим наркозом Миронову должны были удалить лимфоузлы в тех местах, где была хроническая инфекция. Операция была тяжелой, но Миронов перенес ее мужественно. После нее ему стало значительно легче.

Пока Миронов был в больнице, в стране произошли очередные перемены на самом политическом верху: 10 марта из жизни ушел Генеральный секретарь ЦК КПСС Константин Черненко, и к власти в Кремле пришел один из самых молодых и энергичных членов Политбюро Михаил Горбачев. Но Миронова эти события мало волновали, поскольку их затмила покупка первой в его жизни иномарки. А купила ее мужу Лариса Голубкина. Она однажды пришла к Миронову в больницу, а тот давай жаловаться: мол, вот какой я несчастный, у меня даже «Мерседеса» нет. Голубкина, которая была готова ради мужа, да еще пережившего тяжелую операцию, буквально на все, решила в лепешку расшибиться, но иномарку достать. И она отправилась к начальнику торгового управления Москвы.

Вспоминает Л. Голубкина: «Я стала убеждать начальника, что надо разрешить Миронову купить „Мерседес“. Мы с ним вели философские разговоры, он говорит:

– А если сын Промыслова (председатель Моссовета. – Ф. Р. ) захочет купить машину?

Я говорю: сын Промыслова не должен ездить на «Мерседесе», а Миронов должен. Потому что Миронов известный артист, а сын Промыслова – это сын Промыслова. Я с ним спорила. Народ, говорила, простит Миронову, потому что народ знает, что Миронов поехал, заработал деньги на концертах, а сын Промыслова неизвестно где заработал. И заработал ли. И так далее. Короче говоря, целая история с этой покупкой. Получилось, что «Мерседес» купил военный адвокат какой-то, а Андрею достался «БМВ». И когда он выписался из больницы, я говорю: иди, тебя там ждет машина «БМВ». Знаете, как в деревне, «Запорожец» покупали, всем миром радовались? Вот и Андрей, как ребенок, сюда во двор пригнал машину, брата Киру, Машу, домработницу посадил, набил полную машину и давай возить по двору. Радостно, на иностранной машине возил. Тогда еще немного таких машин по Москве ездило, так что это было довольно забавно…»

Вспоминает И. Кваша: «Незадолго до смерти Андрей купил „БМВ“. Оформив машину по унизительным очередям УПДК, он наконец сел за руль и медленно тронулся.

– На фига ты ее купил, – сказал я, – если тащишься, как черепаха?

– Сколько нам осталось жить? Хочется на хорошей машине поездить».

На сцену Театра сатиры Миронов вернулся 28 марта в спектакле «Бешеные деньги». И в течение последующих трех недель он играл только в этом спектакле: 20 и 27 апреля.

Тем временем 14 апреля по ТВ показали давно подзабытого « Рудина»(18.10) – телеспектакль 1970 года, где Миронов играл главную роль. Правда, трансляция прошла по Ленинградскому ТВ, которое с недавних пор стало доступно и жителям столицы.

19 апреля состоялась всесоюзная премьера фильма Евгения Матвеева « Победа»: в одной Москве его стали сразу демонстрировать в 30 кинотеатрах. Однако большого восторга Миронов от этой премьеры не испытал: к тому времени он уже если не разочаровался в этой роли, то, во всяком случае, стал к ней холоден, и когда его близкий друг Игорь Кваша в пух и прах раздолбал эту картину (мол, очередная лакировка сталинщины, а заодно и брежневщины), Миронов даже не стал ему возражать. Хотя, по словам самого Матвеева, когда он приступал к работе над этой картиной, им двигали искренние чувства. Цитирую: