Павел Кодочигов - Второй вариант

Сестра прибежала, взглянула на него и рассмеялась:

- Кто это вас так укутал, товарищ младший лейтенант?

- На ходу бинтовался. Сначала его перевяжите,- указал на пленного.

- Вот еще! Подождет, - фыркнула сестра и, все еще посмеиваясь, начала разматывать бинт. Осмотрела рану и сдвинула брови: - Будь иной поворот головы, и не в ухо бы вышла, а в затылок. Повезло вам, товарищ младший лейтенант!

- Повезло?! Если так везти будет, то, пока до Берлина дойдем, без ушей останемся,- не согласился Вашлаев.

Засмеялись. И шутка была удачной, и настроение подходящее.

- Его перевяжите, укол и все, что надо, сделайте,- снова попросил сестру Шарапов, боясь, чтобы не началось заражение и не умер первый пленный.

Бербиц уже давно нетерпеливо поглядывал на пустые кружки, нос его подрагивал, глаза горели.

- Где наш лихой разведчик? Забаров, приступай к исполнению и доложи, почему без команды огонь открыл? Наливай полнее - сегодня за удачу пить будем! И ему плесни,- повел густыми черными бровями на пленного.

Забаров нынче послушен и нем как рыба. Пытаясь улыбнуться, протягивает пленному кружку, заранее приготовленный хлеб с маслом. Пленный отталкивает то и другое.

- Нихт! Нихт! -на лице ужас.

- Командир, он не пьет!

- Ты бы его поменьше бил,- вставляет словечко Бахтин.

- Я его бил? - возмущается Бербиц.- Да я всю дорогу молился: только бы не убить, только бы не убить, даже ничего не повредил, когда брал.

- Может, боится, что водка отравлена? - догадывается Андрейчук.

- Верно,- соглашается Бербиц.- Расступитесь-ка. Смотри, Ганс ты или Фриц.Бербиц в несколько глотков опорожняет почти полную кружку, вытирает рукавом губы и, помогая себе жестами, напрягая голос, будто разговаривает с глухим, объясняет: - Не отравлено! Понимаешь? Я выпил, не закусил и тебя вижу.

- Нихт! Нихт! - испуганно отодвигается пленный.

- Командир, он с сержантами и даже старшинами не хочет,- смеется Бахтин.Может, с тобой выпьет?

Полуэкт пил редко, не больше двух глотков, но увидел в глазах ребят ожидание и нетерпение - очень уж им хотелось переупрямить пленного - и лихо, как не умеющие пить люди, ополовинил кружку, тяжело дыша, приказал:

- Пей, фриц!

И пленный послушался. Сначала осторожно пригубил, потом медленно выпил и удивленно похвалил.

- Гут! Кароша! - потянулся за хлебом.

- Еще бы! Не ваш шнапс! - пророкотал Бербиц и, будто видел впервые, внимательно оглядел пленного:- Не очень щупленький, кажется, даже не вшивенький, и взяли его аккуратненько, без грубостей.

Землянка дрогнула от хохота. Не смеялись только Андрейчук и Тинибаев - они опять о чем-то спорили.

Пленный оказался ефрейтором все той же 1-й авиа-полевой дивизии. Он был светловолос, голубоглаз и довольно высок ростом. Посмотреть на него сбежались местные солдаты, в землянке не протолкнуться, в ней дым коромыслом. Все довольны, ни у кого никаких огорчений, пока сквозь общий шум не прорывается голос прибежавшего пулеметчика:

- С фрицем пьете, а вашего разведчика убило! Эх, вы...

Голос хлестнул, как удар бичом.

- Когда?

- Где?

- Кого?

Оказалось, Селютина. Пока были на нейтралке, немец бил по валу. Вспомнили, что и разрывы слышали, и свежие воронки видели - одну совсем недалеко от землянки,-да на радостях не обратили на нее внимания. По той же причине и о Селютине забыли. Что ему сделается, если дома остался?

Ринулись на вал, в траншею. Выбросило из нее Селютина взрывной волной и изрешетило так, что сразу и не узнаешь.

В тыл на одной подводе ехали четверо: Лобатов и пленный в штаб полка, Шарапов туда же, а потом в медсанбат, Селютин в свой последний путь на кладбище дивизии в деревне Мшага. Разведчики похоронят его завтра.

Полуэкт лежал рядом с Селютиным и ругал себя за его смерть. "Помог, называется, человеку. Оставил дома!" Понимал, что вины его в случившемся нет, но все равно не по себе, как будто вина его в чем-то и была.

Откажи он в просьбе, и жив бы остался Селютин, веселился бы теперь вместе со всеми. Смерть свою он чувствовал верно, а где от нее спасение, не отгадал.

- Как Смирнов? - прервал тяжкие размышления Полуэкта Лобатов.

- Все в порядке.

- Вот видишь,- обрадовался Лобатов.- Человек в деле побывал и себя показал. Легче ему с твоими орлами управляться будет.

- Да, все так,- согласился Шарапов и не стал рассказывать о том, как Смирнов, забыв о своих обязанностях, ринулся на немцев с группой нападения.Все хорошо получилось,- подтвердил он, прислушиваясь ко все усиливающейся боли.