Юлий Квицинский - Время и случай

Идет время, меняется обстановка, с кремлевского Олимпа один за другим скатываются люди, мнившие себя новыми и незаменимыми вершителями судеб России. Теперь только ленивый не ругает ошибки, совершенные на рубеже 1991–1992 годов, не требует внесения корректив в реформу, наказания авантюристов и воров, разрушивших отечество и растащивших его богатства. Нет отбоя от крутых патриотов слева и справа, охотников утверждать и защищать величие России, показывать зубы Западу, строить рынок, а не барахолку, снижать социальные издержки реформ и пр. Пока все это, к сожалению, скорее, театр теней, кипение в действии пустом, гримасы борьбы за власть, короче, видимость, а не суть.

Россия продолжает движение по наклонной плоскости. Разница по сравнению с 1992 годом имеется. Но вся она пока лишь в том, что люди засомневались. «Туда ли движемся?» — спрашивают одни. «Не слишком ли много делает ошибок команда корабля и ее капитан?» — тревожатся другие. Но без ответа пока остается наш извечный русский вопрос: что же делать? Говоря по большому счету, не знает никто, что делать. Огромная Россия застыла на распутье. И результаты президентских выборов в июле 1996 года еще раз подтвердили это, ничего не решив по существу, кроме вопроса о власти. Но нынешняя власть-то и была до сих пор главным генератором неудовлетворительного состояния дел. Если не лукавить, то всем это преотлично известно.

Не зная броду, мы предпочли не рисковать. Это тоже выбор. Однако отложить вопрос не значит избавиться от него. Не знаю, что было бы в конце концов лучше: раннее избавление или отсрочка ради отсрочки. России отпущено не так уж много времени, чтобы вновь встать на ноги.

Наше нынешнее положение можно сравнить (разумеется, со скидкой на условность всякого сравнения) с положением России после заключения Брестского мира или положением Германии после Версаля. С одной существенной разницей — Россия не была никем разбита, она не может воспринимать свое нынешнее состояние как закономерное, естественное и окончательное. Нас уговаривают и будут изо всех сил уговаривать смириться. Но это пустые хлопоты. Россия, говоря словами князя Горчакова, начнет сосредоточиваться. Ей нужно объединение всех внутренних сил, преодоление раскола общества, возврат к идее государственного величия и пониманию своего предназначения, а главное — общенародный лидер, который докажет волю и способность вывести нас из волчьей ямы, в которой мы оказались. Россия рано или поздно встанет на этот путь. Это столь же неотвратимо, как то, что день сменяет ночь, а лето — зиму.

На этом будущем нашем пути будут те, кто, поняв неизбежность и необходимость возрождения Великой России, сделает ставку на нее и поможет ей. Но будут и те, кто сделает все, чтобы помешать ей подняться с колен. Готовиться надо к тому, чтобы вовремя распознать тех и других не по словам, а по делам их, отделить зерна от плевел и каждому воздать должное. В этот судьбоносный момент найдутся, как не раз уже бывало, в российской политике и дипломатии люди, способные встать к штурвалу и повести наш корабль к новым горизонтам. Скорее бы только приходило это время!

Москва, июль 1996 г.

Юлий Александрович Квицинский начал свою дипломатическую службу в конце пятидесятых, пройдя путь от переводчика до первого заместителя министра иностранных дел СССР. В настоящее время он — посол Российской Федерации в Норвегии.

Жизнь не раз бросала Ю. А. Квицинского в сложные переделки, он участник событий, прочно вошедших в историю дипломатии второй половины XX века.

Его ценят как партнера и побаиваются как противника.

Было очевидно, что мы встали на путь развала СССР. В проекте присутствовала идея так называемого экономического суверенитета союзных республик, активно пропагандировавшаяся прибалтами и защищавшаяся А. Н. Яковлевым. Почему ее пропагандировали прибалты, было ясно. Почему эту идею поддерживал А. Н. Яковлев, было менее ясно. Даже если он считал необходимым отпустить прибалтов, оставалось загадочным, почему для решения этого вопроса надо было раскромсать на куски все единое экономическое пространство бывшего СССР.

Мать — Мария Ивановна Орлова, 1935 год