Фрэнсис Кинг - Мегатерион

— Вы просите возмещение ущерба, потому что ваша репутация пострадала?

— Да.

— В течение многих лет вас публично осуждали как худшего человека в мире?

— Только низкопробные газетенки.

— Называла ли вас одна газета «Монстром греховности»?

— Я не могу вспомнить.

— Отвергали ли вы со времен своей юности открыто все моральные устои и правила поведения?

— Нет.

— И провозглашали ваше презрение ко всем доктринам Христианства?

— Не ко всем доктринам.

— Принимали ли вы для себя имя «Зверь 666»?

— Да.

— Называли ли вы себя «Мастером Терионом»?

— Да.

— Что означает слово «Терион»?

— Великий Дикий Зверь.

— Передают ли эти прозвища справедливое выражение вашей практики и взгляда на жизнь?

— «Зверь 666» только означает «солнечный свет». Вы можете называть меня «маленьким сиянием».

На суде были прочитаны некоторые из эротических стихов Кроули и они произвели плохое впечатление как на судью, так и на присяжных, также как и произвели впечатление свидетельские показания Бетти Мэй о том, чему она стала свидетелем в Чефалу. На четвертый день разбирательства судья обратился к присяжным со следующим заявлением:

«В течение сорока лет я занимаюсь применением норм права в том или ином качестве. Я думал, что знаю каждую мыслимую форму порока и скверны. Я думал, что все порочное и плохое представало передо мной в то или иное время. Я познал в этом деле, что мы всегда можем научиться чему-то большему, если проживем достаточно долго. Я никогда не слышал таких чудовищных, ужасных, богохульных и гнусных вещей как те, созданные этим человеком, который представляет себя Вам, как величайшего из живущих поэтов».

Без удаления на совещание присяжные вынесли вердикт против Кроули.

В конце этого судебного процесса имел место инцидент, иллюстрирующий то, что хотя Кроули физически дегенерировал — большая часть его волос выпала, его зубы были в плохом состоянии и он изрядно располнел — он все еще сохранял определенную привлекательность для удивительного числа женщин.

По окончании этого дела он шел в безутешном состоянии вниз по улице, когда к нему подошла привлекательная девятнадцатилетняя девушка. Она сказала ему, что с ее точки зрения то, что случилось на суде, было худшей судебной ошибкой со времен распятия Иисуса Христа. «Я бы хотела, — добавила она, — родить от вас ребенка». Кроули, никогда не отказывавшийся от такого рода предложений, сошелся с девушкой, и через девять месяцев стал отцом сына, которого назвали Алистер Ататюрк. Можно подумать, что Кроули воспользовался своим преимуществом над наивной и невротической молодой девушкой. На самом деле, она была довольно опытной, несмотря на свой возраст, и была уже матерью двух незаконных детей, так что знала, с чем сопряжено ее предложение.

В чем заключался секрет обаяния Кроули для женщин? В годы его юности это могло быть легко отнесено к его красивой внешности, его несомненной способности очаровывать, когда он был озабочен тем, чтобы показать себя и, наверное, его деньгами. Но такое объяснение не уводит нас достаточно далеко; он сохранил свою привлекательность даже тогда, когда был старым, уродливым и банкротом. До некоторой степени его репутация обладателя магических сил могла помогать завлекать женщин в его сети; сила, как однажды заметил один выдающийся дипломат, всегда являлась хорошим афродизиаком. Кажется возможным, что его способности как интересного собеседника, к которому даже такой блестящий рассказчик как Фрэнк Харрис относился с уважением, также играли роль в его любовных успехах. Казанова, будучи никогда физическим привлекательным мужчиной, приписывал свои способности к обольщению умению говорить с женщинами, заставить их чувствовать себя замечательными, красивыми и, помимо прочего, желанными.

Сам Кроули объяснял свою сексуальную привлекательность запахом — или даже «Рутве, аромату бессмертия», который он ежедневно втирал в свои волосы, тело и лицо. Он инструктировал тех, кто хотел использовать эту мазь, что она должна тщательно втираться в кожу, особенно в корни волос, где кожа в своем роде эластична, и что это должно быть так тщательно проделано, что изысканный запах тела от этого препарата должен быть неявен для окружающих. Потребитель, добавлял он, таким образом вооружен могущественным оружием «против глубочайших элементов в природе тех, кого он желает привлечь». Запах «Рутва» предположительно требовал покорности от тех, кто был предрасположен к нему; «они все более определенно покоряются подчинению, потому что не понимают, что ими управляет».