Ева Габриэльссон - Миллениум, Стиг и я

Под буквами N. N. спрятаны подлинные имена противников Стига. Бесполезно доискиваться, кто это. Они и так себя узнают. Как и те, кто причастен к его внезапной гибели. Тысячу лет назад при этом приносили в жертву коня, священного животного древних скандинавов, защитника, друга и кормильца, отрубая ему голову мечом. В 1987 году на очень сложной стройке, которой я руководила, один из рабочих, в свободное время занимавшийся гончарным делом, подарил мне в знак благодарности двух керамических лошадок, изготовленных своими руками. При обжиге они приклеились друг к другу. Я очень берегла этот подарок: для меня он воплощал абсолютную красоту, мастерство, признание моего труда и чувство единения. Теперь же я резким ударом разделила лошадок и, повернувшись к воде, бросила одну из них в озеро, которое не раз бороздили викинги.

В наступившей внезапно тишине мы долго смотрели на то место, куда она упала. Все испытали облегчение, услышав сказанным во весь голос то, что каждый таил про себя. Вторая лошадка до сих пор живет у меня, но она уже не может стоять.

Завершив обряд, мы все обнялись и поклялись помогать друг другу. Я поднялась, чтобы отыскать в темноте бутылку виски и налить всем понемногу, но перед этим плеснула чуть-чуть в озеро: ведь ячмень, из которого делают виски, служит кормом и коням. Так я символически подкормила мою лошадку, призванную свершить долг мести, и, согласно традиции, закрепила проклятие. На часах было половина двенадцатого. В Швеции в полночь 31 декабря со всех сторон рвутся петарды, сверкают фейерверки и весь народ высыпает на улицы. Это очень радостный момент. Мы выпили по глоточку и через четверть часа, как раз перед тем, как улицы запрудила толпа, вернулись в дом продолжить вечер, начавшийся так необычно. Я успокоилась и словно освободилась от тяжкого груза. Для меня этот обряд стал таким же лекарством, как «Миллениум» для Стига. Теперь я почувствовала, что смогу пережить моего друга.

Я вела дневник, регулярно записывая свои впечатления, и это помогло мне сохранить чувство реальности. Я заполняла страницу за страницей, не отвлекаясь даже на еду. Теперь, по прошествии времени, мне кажется, это был способ доказать себе, что я живая. Здесь я воспроизвожу только важные даты, мне хочется, чтобы читатель сделал те же открытия, удивился тому же, чему удивлялась я в эти месяцы.

13 января 2005 г., четверг

10 часов, встреча в издательстве «Норстедт». Издательский дом запросил юристов, какова может быть моя роль в управлении литературным наследием Стига. Ознакомившись с их отчетом, я отметила, что в нем нет ни малейшего упоминания о той компании, о которой говорил Стиг. Это был шок! Я поняла, что процесс учреждения компании даже не начинался. Ошарашенная, я повторяла то, что объяснил мне Стиг: незачем подписывать брачный контракт, как мы планировали в марте 2004 года, поскольку мы оба, он и я, станем совладельцами компании, основанной издательством «Норстедт». Сванте Вейлер попытался мне рассказать, что роман уже продан в Норвегию, а с Нидерландами ведутся переговоры… Но мне не хотелось слушать про их бизнес. Я совершенно раздавлена. Как мог Стиг быть настолько наивен?!

Вейлер обещает связаться с моим адвокатом, Малин, которая составляет список наследуемого, а также с отцом и братом Стига, Эрландом и Иоакимом, чтобы прийти к консенсусу. А я думаю: один Бог ведает, что теперь будет!

Вернувшись домой, я послала электронное письмо Иоакиму, где все ему рассказала. Он ответил, что, наверное, должен быть какой-то способ создать эту компанию, согласно пожеланию Стига, пусть даже и после его смерти.