Александр Крон - Глубокая разведка

Г е т м а н о в. Да ты не тяни. Отстал, что ли? Конечно. Что, ты не знаешь административной работы?

М а й о р о в. Я не очень верю в существование самостоятельного искусства администрации. Не помню где я видел объявление: "Ищу работу в качестве директора". Смешно? Начальник - это не профессия.

Г е т м а н о в. Все это, конечно, верно. Верно - вообще. Извини, не хочется сейчас об этом говорить. Дай руку.

М а й о р о в (протягивает руку). За что?

Г е т м а н о в. Просто так. Я мало верю в дружбу, благодарность и прочее, но мне приятно.

М а й о р о в. Здравствуйте!

Г е т м а н о в. А ты - веришь? Тебе, например, не приходило в голову, что тогда, в институте, я занимался с тобой... наполовину из-за Марины.

М а й о р о в. Пусть даже на три четверти. Если тебе когда-нибудь будет нужна моя помощь...

Г е т м а н о в. Когда-нибудь? Послушай, Саша. Мне бы надо с тобой поговорить... (Нерешительно вглядывается в лицо Майорова.)

Фонарь замигал, бросая колеблющийся свет.

Н-нет, как-нибудь в другой раз.

Наступила темнота.

Чертов долдон! Ну, вкачу же я ему завтра выговор.

М а й о р о в. Как знаешь.

Возникает звон струн и высокий фальцет певца.

Кто это поет?

Г е т м а н о в. Это Газанфар. Он всегда...

М а й о р о в (прислушивается). Ты знаешь, о чем он поет?

Г е т м а н о в. Нет. Всегда одно и то же.

М а й о р о в. Не думаю. Он поет о "Саре".

Г е т м а н о в. Любопытно.

М а й о р о в. Он поет о мертвой долине, которая расцветет и будет прекраснее всех долин юга. Ты можешь гордиться, Андрей, - в "Елу-тапе" уже есть свой ашуг.

Г е т м а н о в. Я не знал...

Песня замолкает.

М а й о р о в. Ну, что ж, отложим. Ладно, я пошел. Сейчас перепугаю стариков. (Подхватывает чемодан, крадучись поднимается на крыльцо и исчезает в темноте.)

Пауза. Затем раздается шум, хохот, голоса, визг

Клавы. Гетманов уходит домой. Через несколько секунд

на крыльцо выходит Иван Яковлевич. За ним - Майоров,

Морис, Теймур, Клава; Ольга Петровна выносит посуду.

И в а н Я к о в л е в и ч. Можешь себе представить - как вечер, навсегда нам комендант египетскую тьму устраивает. Я уж тем доволен, что луна от него не зависит.

Подходят Галанфар и Гулам.

Милости прошу. Присаживайтесь.

М а й о р о в. Ты лучше скажи, о чем давеча со мной хотел говорить? Потолкуем?

И в а н Я к о в л е в и ч. Нет - забастовал. Хватит. Стар я воевать. Так что объявляю - нынче о делах я не разговорщик. Прошу себе заметить.

Т е й м у р. Маэстро!..

И в а н Я к о в л е в и ч. Тимка, молчать! Кому говорю? Тащи-ка музыку - играть будем.

Теймур идет в барак.

И вообще - хватит. Уеду я вот - на родину.

О л ь г а П е т р о в н а. Ты что, Иван? Захворал?

М о р и с. Эт-то потрясающе! Какую еще тебе надо родину? Что здесь Мексика? Разве ты не на родине?

И в а н Я к о в л е в и ч. Не спеши, Матвей Леонтьевич! Я прелестно понимаю. Есть, брат, большая Родина - советская земля. Родина всех трудящихся. И, опять же, есть малая. Где ты, так сказать, родился. К примеру - город Ярославль.

Теймур приносит балалайку и гитару. Иван Яковлевич

пробует строй.

Вот мы с Ольгой Петровной из наших мест молодыми ушли, вроде как в свадебное путешествие. Голод выгнал. А всё память храним. Всякую речь слыхали, а так уж, видно, до смерти окать будем.

О л ь г а П е т р о в н а. И песни у нас свои. Не забываем. Я всякую песню уважаю, а только нигде не поют, как в наших местах. Иван был молодой ловко песни играл.

Г у л а м. Ай, Иван! Тебе не нравится у нас?

И в а н Я к о в л е в и ч. Нет, почему? Нравится. Край хороший. И люди здешние - очень приличные люди. Даже к солнцу привык. Здешнее солнце огонь.

Г а з а н ф а р. Горячее солнце. Быстрое. (Вполголоса напевает.)

М о р и с. Хорошо. А слова, Гулам?

Г у л а м. "Под пламенным солнцем быстрее созревает здоровая лоза, быстрее гниет пораженная недугом". Так, Газанфар?

Газанфар смущенно улыбается.

И в а н Я к о в л е в и ч. Вот-вот. Это правильно. Нет, помирать надо на родине.

М о р и с. Эт-то чудовищно! Куда ты торопишься, Иван? Вот у меня астма, печень, эндокардит - все на свете. И то - буду жить. И очень долго.

И в а н Я к о в л е в и ч. Ну, уж похоронили! Я поживу! Клаву с собой возьму - учиться будет.

Т е й м у р (встрепенулся). Кого? Куда?

К л а в а (делает холодные глаза). Ти-ма!

Теймур умолкает.

И в а н Я к о в л е в и ч. Тридцать шесть лет в разведке. И детей раскидал. Антон - в Балаханах, Яков - на Эмбе, Варвара с мужем - в разведке. С меня получено сполна. Клавку возьму - обязательно.

К л а в а. Меня-то спросил?

Т е й м у р (тихо). Кла-ва!