Анатолий Маркуша: Любовь моя, самолеты

В авиацию я пришел еще в довоенное время, когда задача, обращенная к поколению, формулировалась так: летать выше всех, летать дальше всех, летать быстрее всех. И канонизированный Сталиным образ Валерия Чкалова, возведенный в ранг великого летчика нашего времени, способствовал принятию решения тысячами мальчишек — летать! А еще из Америки пришел подарок болгарского авиатора Асена Йорданова — его гениальная книга «ВАШИ КРЫЛЬЯ», адресованная юным романтикам Земли. Она стала нашим Евангелием.

И пусть никого не удивит название мною написанного — «14000 метров и выше». В ту пору это был потолок, к которому стремилось целое поколение, а достиг его первым Владимир Коккинаки.

Авиация — совершенно особенный мир. По мере сил и способностей я старался ввести в него читателя, строго соблюдая при этом лишь одно правило — ничего, кроме правды, и преследуя единственную цель: убедить — авиация лучший из миров, который дано прожить человеку.

Смею уверить, никогда еще летательный аппарат, с тех пор, как на практике было доказано — человек и крылья совместимы, не был построен, что называется, по наитию — захотелось талантливому изобретателю, пытливому инженеру создать чего-нибудь, такое, этакое, светом невиданное, он и соорудил свое чудо! Всякий самолет, да и любая машина, возникает по заказу времени. Заказ бывает явным, случается — скрытным, но стоит копнуть — пожалуйста: заказ времени выходит наружу.

Андрей Николаевич Туполев, конструктор, как говорится, божьей милостью, начавший инженерную деятельность еще на студенческой скамье, отчетливо понимал, какие преимущества должен иметь цельнометаллический летательный аппарат перед самолетом, собранным из сосновых планок, реек, березовой фанеры, обтянутый специальным полотном — перкалем. Металлический сам о лет будет прочнее, это очевидно, долговечнее, это тоже очевидно, конструкция сделается технологичнее — ведь сосновый брус не отштампуешь и фанеру не прокатаешь — и, пожалуй, легче… Легче? Так показывали расчеты. Ведь цельнометаллический вовсе не означает железный.

Еще в начале века из алюминия, металла легкого, прекрасно поддающегося обработке, изготовляли модную кухонную посуду, оригинальную мебель. Так что кое-какой опыт использования нового материала имелся.

Свою конструкторскую деятельность Туполев начинал с углубленного изучения аэродинамики — науки о летании, он основательно знакомился с двигателями разных конструкций — без мотора далеко не улетишь, много времени уделяет знакомству с природой металлов. Туполев сознавал: алюминий — материал многообещающий, хотя и капризный. «Главное достоинство алюминиевых конструкций: легкость, прочность, долговечность… Недостатки: сложность выполнения равнопрочных соединений, особенно сварных», — так сообщалось в ученой книге, и приводилась куча количественных показателей. Но не для того ли существуют трудности, чтобы мы их преодолевали? В другой ученой книге, вышедшей спустя двадцать пять лет, как бы между прочим, говорилось: «Примерно две трети самолета состоят из алюминия и его сплавов».

АНТ-9 был, если можно так выразиться, очередным шагом Туполева и его товарищей, принципиально избравших ориентацию на цельнометаллическое самолетостроение. Этот выбор, как показало будущее, оказался верным, его ожидал шумный и вполне заслуженный успех. Проектирование самолета, призванного заменить немецкие машины, летавшие в ту пору на линиях будущего Аэрофлота, Андрей Николаевич начал в октябре 1927 года. Первый полет АНТ-9 состоялся в апреле 1929-го. И уже первого мая машина, пилотируемая летчиком-испытателем М. М. Громовым, пролетела над Красной площадью. Темпы!

С шестого по двенадцатое июня Громов выполняет перелет по маршруту: Москва — Одесса — Севастополь — Киев — Москва, общей протяженностью свыше четырех тысяч километров. Самолету присваивают — была такая мода — персональное имя «Крылья Советов». С десятого июля по восьмое августа, имея на борту восемь пассажиров, все тот же Громов совершает круговой полет над Европой. На первом отрезке маршрута (Москва — Берлин) путевая скорость составляет 170 километров в час, что по тем временам было заметным достижением. А весь путь: Москва — Берлин — Париж — Рим — Лондон — Варшава — Москва, протяженностью в 9037 километров пройден за 53 летных часа.