Михаил Львов - Пароль - Балтика

- Он в штабе ВВС тебя ждет, поторопись - и возьмешь в толк.

Оказалось, брат воевал на Карельском фронте в составе морской пехоты, награжден медалью "За отвагу". После тяжелого ранения лежал в госпитале, теперь демобилизован. В Ленинграде зашел в столовую и оказался за одним столиком с членами экипажа майора Пяткова. Разговорились, и Григорий сказал, что я служил, а может, и служу в Балтийской авиации. И надо же было так случиться, что ребята знали меня. Посоветовали Григорию ехать с ними на аэродром, обратиться к майору Пяткову. На аэродроме штурман и стрелок-радист доложили Алексею Захаровичу, он порасспросил Григория, проверил документы, сказал, что хорошо знает меня и постарается помочь.

Подъехал адмирал В.Ф. Трибуц. Докладывая о готовности к вылету, Алексей Захарович сказал:

- Вот старший матрос после ранения добирается на перекладных к брату, моему однополчанину. Документы в порядке. Разрешите захватить, товарищ командующий?

Как много значит доклад! В. Ф. Трибуц посмотрел на Григория, поздоровался, энергичным жестом показал на открытую дверцу самолета:

- Прошу!

Алексей Захарович долго летал, почти все однокашники ушли с летной работы, а он продолжал водить воздушный корабль над всеми морями и океанами. Много раз он водил самолеты, на борту которых находились Николай Герасимович Кузнецов, а позднее главнокомандующий Военно-Морским Флотом адмирал флота Советского Союза С. Г. Горшков. Оставив штурвал, заслуженный военный летчик СССР, гвардии полковник А. 3. Пятков, боевой балтийский торпедоносец, сердцем не ушел из авиации. В центральной печати появились его рассказы об однополчанах - Е. Н. Преображенском, И. И. Борзове, А. Я. Ефремове, М. Н. Плоткине, В. А. Гречишникове и других.

На товарищеском ужине Борзов произнес один тост:

- За летчиков - коммунистов и комсомольцев, ковавших победу своей беззаветной отвагой, за политработников, проводников партийной воли, за крылатого комиссара балтийской авиации Ивана Ивановича Сербина, за всех наших комиссаров.

- Спасибо... Особенно рад услышать такие слова от командующего авиацией всех морей Ивана Ивановича Борзова, чья биография - это одновременно биография раненного балтийского неба, - растроганно ответил крылатый комиссар.

Борзов крепко обнял Сербина и трижды по-русски расцеловал.

Тысяча ветеранов, прославленных в боях летчиков, рукоплескала Ивану Ивановичу Борзову и Ивану Ивановичу Сербину.

После встречи маршал авиации долго беседовал с И. Г. Романенко о работе, проделанной Советом ветеранов, решил вопросы, которые зависели от него, командующего, и от штаба авиации Военно-Морского Флота.

- Спасибо, Иван Георгиевич, за большую помощь в воспитании молодых летчиков, - сказал на прощанье И. И. Борзов.

В Москву я возвращался на самолете командующего авиацией. Иван Иванович был полон впечатлений, тепло Говорил о друзьях-товарищах.

- На глазах молодеют седые летчики, живая история флотской авиации, говорил И. И. Борзов.

Он и сам чувствовал целительную силу общения с однополчанами.

Тепло вспоминали Герои Советского Союза Никита Котов, Александр Разгонин, Николай Иванов обо всем, что Иван Иванович сделал для них лично и для всех боевых летчиков. Как магнит, притягивал Борзов к себе крылатую гвардию. Стоило ему появиться в Ленинграде, Калининграде, Североморске, Севастополе или Владивостоке, к нему собирались летчики и техники со своими радостями и заботами. Еще более настойчивой была забота командующего о том, чтобы ветераны занимали активную жизненную позицию, оставались бойцами, встречались с молодежью, передавали, ей в наследство доблесть и верность Отчизне.

Со многими однополчанами командующего связывала трогательная личная дружба. Одним из близких товарищей был стрелок-радист командира полка Борзова Анатолий Иванов. Как-то Иванов заболел. И вдруг приехал командующий:

- Болеешь и, наверное, забыл, какой сегодня день?

- Шестое апреля, - ответил Анатолий.

- Вот именно! В этот день в сорок четвертом мы с тобой и Никитой Дмитриевичем Котовым потопили фашистский плавучий арсенал!

Они вспоминали о товарищах, смотрели пожелтевшие фотографии военных лет. Борзов попросил Иванова сыграть на баяне, а сам стал петь, как пел на фронте в минуты отдыха.

Крепкие узы товарищества связывали маршала с Андреем Яковлевичем Ефремовым. Когда наступила пора уходить в запас, Ефремов вернулся домой, в Москву, и райком партии предложил ему должность директора Таганского парка культуры и отдыха. Андрей Яковлевич, в прошлом рабочий, не очень-то был уверен, что справится. Пришел к Ивану Ивановичу посоветоваться. Борзов помнил, что Ефремов был не только отличным организатором учебы и боя, но и знал толк в самодеятельности, в спорте. Сказал: берись, у тебя пойдет.