Александр Никонов - Жизнь и удивительные приключения Нурбея Гулиа - профессора механики

Диссертация была защищена, но с тех пор Федоров и Домбровский стали врагами. Еще бы — бросить такую подлянку своему аспиранту, причем, наплевав на общественное мнение — ведь все вокруг все знали.

А я был первым аспирантом, защитившим диссертацию под руководством Федорова. Естественно, что ее нашел и взял к себе на рецензию эксперт — «черный оппонент» ВАК Домбровский.

А через некоторое время я получаю в Тбилиси вызов на экспертную комиссию ВАК по моей диссертации. Руководство НИИММПМ отпустило меня в командировку, но вместе с Гераклом Маникашвили. Ожидал я поездки с двойственным чувством — с одной стороны знал, что скоро увижу Таню, а с другой — понимал, что просто так в ВАК не вызывают.

С Таней мы общались в эпистолярном жанре. Я писал ей многостраничные письма, где доминировала одна и та же тема. Не могу жить без нее, не могу находиться на таком расстоянии от нее, не могу представить ее с кем-нибудь другим. Таня отвечала сдержанными письмами с подробным описанием своей жизни без меня. Другие мужчины в этих письмах не фигурировали. Я писал Тане домой, а она мне на Главпочтамт, до востребования. Почта тогда работала быстро, точно и надежно.

И вот мы с Гераклом, запасясь чачей и закуской, садимся в московский поезд, который отправлялся часов в 5 вечера, а прибывал в Москву через день утром, часов в 11.

Отношения мои с Гераклом были по-кавказски изощренными. Мы изо всех сил корчили из себя друзей, часто выпивали вместе, в том числе и на работе. Но отзывались друг о друге соответственно: я — повторял мнение о нем Авеля Габашвили и говорил, что я с этим согласен; Геракл же отзывался обо мне, как о совершенно несамостоятельном человеке, нуждающемся в постоянной опеке и руководстве.

К моему удовлетворению, Тициан Трили закрыл никому не нужную тематику отдела Геракла и дал единственную тему — разработку гибридного источника энергии автомобиля на основе моих разработок — супермаховиков и вариаторов. Академик Трили смотрел далеко, может быть даже излишне далеко, вперед.

Работа эта нужна была Маникашвили для выполнения плана научных работ и приобретения научного веса, а мне — в качестве материала для докторской диссертации и апробации моих изобретений. И мы временно стали союзниками, прекрасно понимая, что это ненадолго…

Мы с Гераклом ехали в Москву, уютно устроившись в двухместном купе «международного» вагона. В академическом институте нам оплачивали такой проезд. Мы открыли чачу, распаковали закуску, и принялись за знакомое дело. Часа через два после отхода поезда, когда состав уже шел в горы и приближался к знаменитому Сурамскому тоннелю, мы были уже «хороши», и нашего купе нам стало мало. Мы пошли знакомиться с соседями. И первым же делом познакомились с девушкой из соседнего купе, по имени Люба.

Люба ехала одна в двухместном купе. Судя по тому, что к ней никого не подселяли, купе было оплачено целиком. Она была небольшого роста невзрачной девицей лет двадцати пяти. Невыразительное лицо с пористой кожей, неказистая фигурка — мы с Гераклом никогда не обратили бы на нее внимания, если бы не два обстоятельства. Первое — мы уже хорошенько выпили, а второе — было в ее поведении что-то, влекущее к ней, какая-то скрытая власть над мужским самосознанием, природу которой мы не сразу распознали.

Через пару минут мы уже сидели в купе Любы. У Геракла нашлась бутылка хорошего «Киндзмареули» и вяленая хурма — для Любы, ну а мы сами продолжали угощаться чачей и холодными поджаренными купатами. Разговор начали мы, как водится, со знакомства. Коротко рассказали о себе, куда и зачем едем, а продолжила Люба. Говорила она медленно, смакуя свои фразы, а мы лишь иногда заинтересованно переспрашивали ее.

Я передаю рассказ Любы, как я его запомнил.

— Вот вы, ребята все пытаетесь меня удивить — Академия Наук. начальник отдела! Ну а мне, честно говоря, плевать на то, кто вы. Я как лифтер в министерстве — и министров вожу, и рабочих, и никому не удивляюсь. Видела я всякого вашего брата — и артельщиков, и воров, и секретарей райкомов и обкомов… Может только вашего первого секретаря Мжаванадзе, еще не видела, но не удивилась бы и ему тоже, если бы он сюда ввалился! Я — проститутка, и наезжаю к вам на работу в Грузию, в город Гори, где когда-то родился Сталин. Сама я из Ростова, у меня живут там муж и сынок пяти лет. Муж когда-то работал в НИИ техником, ну а потом я его освободила от работы — пусть за ребенком смотрит. А денег я за нас двоих заработаю!