Бронюс Яунишкис - От Альп до Гималаев

Не будет ли любовных сцен? Ведь Магдалина была в свое время величайшей развратницей. А наставник говорил, что новицию не к лицу смотреть на все то, что не является целомуд­ренным. Однако в кино привел нас именно он, тот, который обязан охранять наше целомудрие. Он не совершит ошибки.

Наставник на минутку оставил нас одних в фойе кино­театра. Неподалеку стояла небольшая группа девочек-нови-циаток. Я хотел было отойти подальше, чтобы, не дай бог, хорошенькое личико не привлекло мой взгляд. Но в это вре­мя Ромас как ни в чем не бывало заговорил с девочками. А ведь оставить друга в беде — грех.

И, не взглянув даже в сторону новициаток, я дернул Ро­маса за рукав.

— Помнишь, что говорил наставник? — прошептал я ему на ухо. – «Улыбка девушки - это змеиный яд».

— Но они же литовки, — Ромас оттолкнул меня локтем.

— Все равно яд!

— Скоро и с людьми не смогу поговорить... Отстань!

— Новиций должен брать пример с Христа и быть образ­цом для других.

Но Ромас меня не слушал.

Широко распахнулись двери кинозала. Вначале вошли де­вочки, а за ними и мы. Нас разместили в самых первых рядах. Потом впустили остальных зрителей. Продолговатый зал был переполнен. Люди громко переговаривались, и этот галдеж подавлял меня, становилось грустно и даже горько, хотя по кино я соскучился.

Ромас не понимал, зачем нас сюда привели.

— Неужели здесь состоятся какие-то моления? — спросил он, посмотрев на экран.

— Будут показывать фильм. Разве ты не видел кино?.. — удивился я.

— Нет, не видел. В деревне ведь кино не было. Цирк ви­дел, там всякие акробаты выступали.

— А здесь на белой простыне будут показывать разные картины. Будут бегать люди, появляться дома, города...

— Так это будет театр? Будут представлять?!

— Это будут не живые люди, а их фотографии. Живые фотографии.

— Живые фотографии? Интересно! Внезапно погас свет.

Ромас, словно испугавшись чего-то, ухватил меня за руку и прижался ко мне. Я осторожно отодвинул его и высвободил свою руку. Чувствовать тепло другого тела - это тоже грешно.

Темноту зала рассек луч света. На прямоугольном полот­не появились виды города. Ромас вновь ухватил мою руку и громко зашептал:

— Дома в зале! Словно дворцы. Смотри, смотри! Я вырвал свою руку и сердито ответил:

— Здесь никакого чуда нет. Картинки, изображения ве­щей просвечиваются и отражаются на полотне.

— Но ведь люди двигаются как живые. Разве это не чудо? А ведь их там нет.

— Смотри сам и не мешай другим, — прервал я его.

В богатом особняке Магдалины был в разгаре большой пир. Разряженные женщины обнимаются с мужчинами. Мария, самая красивая из женщин, носится по залу. Подходит то к одному, то к другому расфранченному мужчине, повисает у него на шее и целует, целует...

Я был в растерянности. Все это начало меня волновать. Я то закрывал глаза, то вновь смотрел на экран. Но разве не грешно смотреть такой фильм? Стану страшным грешни­ком. И зачем нас сюда привели?

А Ромас ерзал на стуле, подпрыгивал, потирал руки.

— Это чудо! Настоящее чудо!

В новом кадре Мария — на узенькой, пыльной улочке. Го­рожанки бросают в нее камнями, старухи издеваются, обзы­вая ее шлюхой. Мария мечется. Я нисколько ее не жалею. Пусть убивают такую развратницу.

На другом конце улицы появляется Христос с апостола­ми. Мария припадает к его ногам. Толпа женщин окружает их. Они должны выслушать, что скажет сын божий. Во время про­поведи Христа Мария взволнована, бьет себя в грудь, обещает исправиться. Тогда Христос наклоняется к Марии. Она же своими волосами стирает пыль с его ног, натирает их благо­вониями, а слезы так и льются из ее глаз. Христос, глядя на взволнованную красавицу, простирает руки и обращается к женщинам:

— Кто из вас без греха, пусть первая возьмет камень и бросит в эту несчастную.

Женщины в растерянности. Воцаряется тишина. Христос вновь говорит:

— Знайте, кто много и сильно любил, тому и грехи отпус­каются! — и обращается к Марии Магдалине: — Если хочешь обрести царство небесное, отдай все нищим, замаливай грехи и следуй за мною.

Ромас толкнул меня локтем и прошептал:

— Слышал, что сказал Христос? Слышал? Кто много и горячо любил... А!.. Тому и грехи отпускаются.

Я пожал плечами. Слова Христа не только растрогали меня, но и очень удивили. Оказывается, можно жить грехов­но, только следует вовремя раскаяться в своих грехах.

На экране вновь появилась Мария, раздающая свое иму­щество нищим. Однако дьявол продолжал ее преследовать. Он искушал, призывая не слушаться Христа, сулил необыкновен­ной красоты дворец, праздную, роскошную жизнь. Но Мария раздала свои красивые одежды, расплела косы и босиком, на­дев рубище, нищей последовала за Христом. Она не покидает его в дальних странствиях, следует за Христом и тогда, когда он несет свой крест на Голгофу. Она переживает муки Христа на кресте, а после его смерти помогает снять тело Христово и похоронить его. Когда Христос восстал из гроба, ангелы со­общили ей, что она может с ним встретиться. Она присутству­ет при вознесении сына божьего на небо. Вскоре ангелы под­нимают на небеса и Марию. Мария и Христос ходят по небу. А посрамленный дьявол удаляется в ад.