Яков Гройсман - Валентин Гафт - ...Я постепенно познаю...

Что я слышу в конском ржанье,
Зов любви или страданье?
В нем раскаты грома, взрыв,
В нем к бесстрашию призыв,

А потом опять тревога.
Словно просят на подмогу
Лошадиные глаза.
Снова страх, обвал, гроза,

В конском ржанье приступ страсти
Вороной каленой масти.
Конь меж ног, как бы хлыстом,
Охлаждает страсть хвостом.

Но натягивают жилы
Вулканические силы,
Радость ржет, и ржет печаль,
Конь, как дьявол, сатанеет,
Всё мгновенно каменеет
И становится как сталь.

Выхлоп, буря, изверженье,
Приступ, ноздри, храп и стон,
И награда за терпенье —
Взлет, астрал, освобожденье
И блаженство облегченья
Сразу в сотни тысяч тонн.

Вот какое содержанье
Я услышал в конском ржанье.

В нем лаконично всё и кратко,
Вот – лезвие, вот рукоятка.
Убей им или что очисти,
Он – ничего без нашей кисти.

Но если вдруг над ним нависли,
Как колдовство, дурные мысли
И чует острие металла,
Когда внутри клокочет жало,

Тогда одно телодвиженье —
И кровь смывает напряженье,
Волною набегает дрожь,
В моей руке слабеет нож.

Человек – не недоумка,
Приспособился в миру,
Например, придумал сумку,
Подражая кенгуру.

Человек – не недоумка,
Он и гений, и злодей,
Словно дети, деньги в сумках
Спят у сумчатых людей.

Кто в урну соберет мой серый пепел,
Лишь пальцы помню и помады след,
Дым, пепельница, спички… всё нелепо…
Я был вчера лишь пачкой сигарет.

Расти, цветок, сил свежих набирайся,
Пока тебя к какому-нибудь дню
С утра не срежут, выжить не пытайся.
Я срезан был и продан на корню.

Вот облако, похоже на рояль,
Кусочек влаги надо мной несется,
Сейчас оно, как сердце, разорвется,
И не сыграть на нем, а жаль.

Небесный лёгенький пушок
На землю темную прилег.
После тяжелого маршрута
Окончен затяжной прыжок.
Пришел зимы недолгий срок,
И замер белый купол парашюта.

К земле стремится капелька дождя
Последнюю поставить в жизни точку.
И не спасут ее ни лысина Вождя,
Ни клейкие весенние листочки.

Ударится о серый тротуар,
Растопчут ее след в одно мгновенье,
И отлетит душа, как легкий пар,
Забыв навек земное притяженье.

Ну успокойся, подремли.
В тяжелых думах постоянно,
Ты, море синее, – земли
Незаживающая рана.

Потоп – страшнее нет угрозы,
Но явны признаки Беды,
Смертелен уровень воды,
Когда в нее впадают – Слезы!

О, Рыба, чудо эволюции!
Тебя ел Моцарт и Конфуций,
Ел, кости сплевывая в блюдо,
Так чудо пожирает чудо!

Об половину мира гений ноги вытер,
Чтоб сладкий след его вылизывал кондитер.

О, Гитара! Бюст и таз,
Будь вы стары или юны,
Словно жилы, ваши струны
Вдоль пересекают вас.

Ваш атласный алый бант
Украшает гриф, как шею.
Взять вас на руки не смею,
Жаль – но я не музыкант.

Кто-то взял вас не спеша
И запел тихонько, грустно.
И откликнулась Душа
Почему-то из-под бюста.

Нет, не ошибка, не накладка,
Не сказка это, не загадка.
И грудь полна, бела как снег,
Без крыльев, голенький, весь в складках,
Быть может, спит утенок гадкий,
А может, гадкий человек.

Яблочки, цветочки,
огурчики, яички,
Белые платочки, —
сморщенные личики.