Мариам Ибрагимова - Диалог с тайным советником Сталина

И это в цивилизованном XX веке! И не где-нибудь в захолустных глубинках Азии и Африки, а в первой в мире стране социализма, пришедшей революционным путём на смену «загнивающему капитализму» и «разложившейся монархии».

Помните, Николай Алексеевич, как вы, будучи участником каких-то проверок, бывали на Лубянке и в полуобморочном состоянии от ужаса увиденного уходили оттуда? Но чем вы помогли тем несчастным, которые умоляли вас помочь, сообщить Сталину о своей невиновности?

Хотя бы тому же Н.М. Хлебникову, у которого были изувечены пальцы во время пыток, или бывшему комкору М.Ф. Букштыновичу, совершенно белому, как полотно, — то ли от потери крови, то ли от «нервного перенапряжения».

Вы продолжали участвовать в проверках: нужно было поднять душевные силы несчастных, чтобы, признаваясь, терпели, не возводили на себя напраслины, не подписывали фальсифицированные показания, и что, мол, слова ваши были адресованы не только страдальцам, но и косвенно их мучителям.

И это вы считаете помощью? Да ведь после ваших добрых советов мучители ещё больше ожесточались, зная, от кого это исходит и кому это нужно.

Далее вы пишете, что не разбираетесь в юриспруденции, но убеждены, что «законы гораздо чаще защищают власть, нежели справедливость. И чем власть сильнее, деспотичнее, тем заметнее перетягивает на свою сторону чашу весов правосудия».

Это, конечно, верно и в особенности проявилось при сталинском абсолютизме, когда вся власть безраздельно была сосредоточена в его кулаке, вооружённом кастетом, и законом были его слова, а советская Конституция — фикцией.

Вы могли плохо знать юриспруденцию, историю Древнего мира, Средних веков, но, как всякий образованный человек дореволюционного периода, должны были знать историю государства Российского хотя бы в объёме общеобразовательной школы и сравнить великого строителя первой фазы коммунизма с императором Александром II в отношении утверждения и соблюдения правовых норм, регулируемых властью.

Александр II тоже был самодержцем, наречённым народом царём-освободителем. И со дня восшествия на престол первым долгом приступил к отмене крепостного права.

Следующим волеизъявлением императора была судебная реформа. В одном из своих манифестов государь известил о своём требовании — утвердить нравственные нормы судопроизводства с гласностью, участием сторон и присутствием обывателей, дабы водворить в Отечестве суд скорый, правый, милостивый.

Зря вы, Николай Алексеевич, пытаетесь неуклюже валить вину с больной головы Сталина на пустые головы его опричников, опутавших страну с его ведома и диктата густой сетью сыска советской жандармерии, адских следствий, целенаправленных судилищ с безапелляционными приговорами, приводимыми в исполнение сразу после суда, если 58-я статья соответствовала высшей мере.

Он, и только один он был инициатором, провокатором, направляющим исполнителей и выносящим приговоры.

Остальные, скованные страхом, а потому не в меру старательные, были механическими, образно говоря, роботами могущественного злого духа.

Ни один из вышеперечисленных процессов не был начат без его прямого указания, ни одна участь обвиняемых не была решена без его непосредственного вмешательства, ни один приговор не был вынесен судом.

Приговаривал Сталин!

И лишь после этого печатался окончательный текст обвинительного заключения за подписями членов «специального» военного присутствия Верховного суда СССР.

Поскольку вы, Николай Алексеевич, особое внимание в своей книге уделили «Делу военных», в частности делу Маршала Советского Союза Тухачевского, а вместе с ним командармам Якиру, Корку, Эйдеману, остановлюсь на заключительной части этого процесса.

Судьба подсудимых была решена до оформления приговора. Документы свидетельствуют, что бывший секретарь суда И.М. Зырянов в 1962 году сообщил, что «о ходе судебного процесса В.В. Ульрих информировал Сталина 11 июня 1937 года в присутствии Молотова, Кагановича и Ежова». Сталин приказал: по отношению ко всем подсудимым применить высшую меру — расстрел.

Более того, в день суда Сталин направил во все края, республики и области директиву: «В связи с проходящим судом над шпионами и вредителями Тухачевским, Якиром, Уборевичем и другими ЦК предлагает вам организовать митинги рабочих, а где возможно, и крестьян, а также митинги красноармейских частей и выносить резолюцию о необходимости применения высшей меры репрессии. Суд будет окончен сегодня ночью. Сообщение о приговоре будет опубликовано завтра, 12 июня 1937 года».