Михаил Лямин - Четыре года в шинелях

Военком повторил вопрос. Взвод ответил на одном вздохе:

- Нам бы винтовки, товарищ полковой комиссар.

- Винтовки будут, - пообещал военком. И без перехода: - А по-пластунски ползать умеете?

- В действительной приходилось.

- А кто не служил в действительной? Военком посмотрел на лейтенанта. Тот понял старшего начальника без слов и во все легкие отдал команду:

- Взвод, смирно!

Начались переползания по-пластунски. Пример показал сам лейтенант, безжалостно бросившись на сырую после дождя землю в своем новеньком обмундировании. За ним поползли солдаты, старательно, споро, многие со знанием дела.

- Получается, товарищ лейтенант? - спросил военком подошедшего к нему в запачканной гимнастерке командира взвода.

- Получается, - вздохнул тот, наблюдая за солдатами.

- Вот так и продолжайте. Ближе к боевой обстановке. Знаете, где находятся немцы?

- Два дня не читал газет.

- Ты что, с ума сошел? - не сдержался и совсем как в гражданке, в комсомоле, возмутился комсорг дивизии Григорий Перевозчиков.

- Не носят к нам газет, - пожаловался лейтенант.

- Проверить, - приказал военком комсоргу. И к взводному: - Успеха вам, товарищ лейтенант.

- Будем стараться, товарищ полковой комиссар.

Непросто и нелегко переходить от гражданской обстановки к военной. Не сразу удается привыкнуть и к армейскому лексикону. Вчера все были равные, сегодня - одни командиры, другие солдаты. Люди все еще чувствуют себя гражданскими, а не военными. На устранение этого привычного уходит много времени и усилий у кадровых строевых командиров.

Не знает покоя комдив. Он ходит из полка в полк, из батальона в батальон и все требует, требует.

- Как строите землянки? Почему глухие и без круговой обороны? Где щели и лисьи норы?

- Но, товарищ полковник...

- Отставить! Выполнять приказание.

И солдаты выполняют. До третьего пота роют землю, меряют километры на маршах, ведут наступательные "бои", отражают контратаки "противника". Вместе с бойцами потеют пожилые командиры полков, щеголеватые комбаты, совсем молоденькие, нетренированные командиры взводов и рот. Последним особенно достается. Многие из них живут вместе с бойцами, в одних землянках. Без печек. Без ламп. А начались уже дожди.

Идут занятия. Разгорается война. Не хочется читать сводки с фронта. Не поется. Не пляшется.

Но резервная дивизия, без единого ружья, делает все положенное. По сигналу поднимается, строится на физзарядку, принимает пищу, проводит строевые и политические занятия, отдыхает. И все начинает снова. И так каждый день. На пределе нервного напряжения. В тревожном ожидании. Вести с переднего края бьют по голове как обухом. Пали Минск, Киев, Гомель, Псков. Идут бои под Ленинградом.

Поздно ночью у командира дивизии идут жаркие споры. Люди, забыв о рангах, оставаясь просто людьми, не важно, коммунисты или беспартийные, высказывают друг другу наболевшее.

- Так дальше продолжаться не может! - горячился элегантный командир артиллерийского полка капитан Засовский. - Идет второй месяц, а у нас нет ни одной пушки.

- Нажимайте на топографию, - советует комдив.

- Мы нажимаем на все, но нам надо учиться стрелять и еще раз стрелять. Голыми руками мы немца не задержим.

- Это все ясно, но Пушек нет, - спокойно охлаждает капитана военком дивизии. - И винтовок пока нет, и минометов нет.

- Но, товарищи, надо же требовать, - присоединяется к командиру артиллерийского полка майор Ганоцкий.

- Юго-западные заводы на колесах, уральские не успевают, - разъясняют политработники.

- Надо послать телеграмму в Кремль.

- Еще чего захотели.

- Мы хотим воевать.

- А почему паникуете?

- Мы требуем!

- Вы солдаты и ждите приказа.

Днем, в личное время бойцов, я встречаюсь со знакомыми. Общее настроение неудовлетворенности ходом учебных занятий сказывается на каждом. Сильно переживает напрасную трату времени вчерашний председатель колхоза, старшина-усач Александр Лекомцев.

- У нас в артели не закончена уборка. Хочу попросить отпуск. Как по-вашему, дадут?

- Не дадут, - категорически отвечаю я.

- Но ведь все равно же...

- И не заикайся, Александр Прокопьевич.

- Неужели у нас так туго с оружием?

- Ведь фронт-то от Черного до Белого моря.

- Это верно. Нам хотя бы старенькую пушчонку - поучить молодых.

- Скоро, говорят, дадут.

- Заждались.

А рядом идет строй с песней "Кони сытые бьют копытами". Хорошая, правильная песня, но у нас пока нет в дивизии и коней. А петь надо. И верить, что кони будут, надо. Надо верить, несмотря ни на что.