Валерий Марченко - Афган - разведка ВДВ в действии. Мы были первыми

Ивашко стоял железобетонно! У него не пройти. Открытая местность просматривалась не только перед фронтом, но и в тылу. Тем не менее, противник частью сил сосредоточился перед фронтом его взвода. Если все так и есть и мои рассуждения верны, командный пункт роты необходимо срочно вынести в тыл. При огневом контакте с противником мне отсюда не будут видны фланги взводов Егорова и Воронина. Это затруднит управление боем. «Слонов» Миши Попова также передвину на более опасное направление для поддержки роты на вероятных участках прорыва.

— «21», прием.

— На приеме.

— «Слонов» покормил?

Мишка засмеялся.

— Будь спок, сыты.

— Помогай, Миша, иначе ляжем.

— Куда я денусь? Уточняй.

Михаилу объяснять не надо — схватил на лету, бросив в эфир:

— Выдвигаюсь.

Уже хорошо! Вероятные направления атаки усилены тяжелой техникой и оружием. Меняю место командного пункта с переносом метров на сто восточней позиций взводов Воронина и Ивашко. Не нравится открытое место, но все же с разведчиками отделения управления прикрою стык флангов обоих взводов.

Подполз Герасимов:

— Связь, товарищ старший лейтенант.

— «Астра-17», я «Сосна-18», прием.

— Я «17», слушаю, — ответил Скрынникову.

— Почему твои «коробочки» в кишлаке?

Твою мать! Летчики «присекли» технику в населенном пункте! О чем доложить начальнику?

— Не могу знать, «18», запросите «Белку» — это его решение.

— Вы что там, с ума посходили? — Михаил Федорович был возмущен.

— Никак нет, в полном здравии.

— Убирай из кишлака броню, «вертушки» приступают к работе.

Ясно! Техника сковала работу авиации, которая не может штурмовать противника. Как всегда: одна дикость или глупость тянет за собой несколько других.

— «Замок-13», прием.

— Слушаю.

— Когда выйдешь на позиции? «Вертушки» на подходе.

— «17», я на месте.

— Хорошо, понял! Попытки прорыва гаси осколочными и огнем пулемётов.

— Понял, «17».

За спиной послышался шум боевой машины. Моя командирская БМД-1К остановилась недалеко от меня. Махнул рукой Чернякову, неуклюже спрыгнувшему на землю.

— Еще раз встанешь на броню — закопаю. Понял?

— Так точно.

— Слушай внимательно, впереди «духовская» группа, у нас ранен Иванов, вон — видишь его?

— Вижу.

— С Комковым ползете к нему, вытаскиваете к машине, я прикрою из БМД. Вопросы?

— Никак нет.

— Стой! Не торопись, как голый на е…ю. Сяду за оператора, просигналю.

Пара прыжков, и я у машины. Забравшись в башню от двигателя, я поглядел в прицел — «духов» не видно. Сливаясь с фоном рельефа, они скрывались где-то за кустами и деревьями. Ладно, посмотрим. Из спаренного пулемета «прошелся» по «зеленке», местам, где мог находиться противник. В ответ — тишина. Наверное, все же отошли в кишлак, либо переместились к бородатым собратьям, выжидавшим перед позицией Ивашко. Обработал зеленый массив, прикрывая Комкова с Черняковым, тащивших раненого Иванова к машине.

— Ну как, Иванов?

— Нормально, товарищ старший лейтенант.

— Болит?

— Болит.

— Потерпи, сейчас в медсанбат. Волик вот-вот подъедет с ранеными третьего взвода.

— А я все же смог вести огонь, товарищ старший лейтенант, больно было, но я стрелял, — проговорил ослабевший разведчик.

— Молодец, Иванов, я видел! Держись и не разговаривай, все будет отлично — еще повоюем.

БМД с Грезиным и санинструктором подошла для загрузки Иванова. Затаскивая Иванова в десантное отделение, Черняков встал на броню — сбить его матом я не успел, он падал на меня, схватившись за плечо. Пуля ударила в предплечье. Подхватывая на руки парня, я крикнул:

— Ложись!

Все упали на землю или укрылись машиной.

— Не стоять на броне, кому не понятно? Ё… доб…в мать! Волик, промедол!

Лицо механика покрылось серым налетом, с посиневших губ сорвался стон.

— Лежи и не шевелись, «таблетка» вколет, все будет в порядке.

Господи, сколько учить солдата и по десять раз на дню повторять: нельзя стоять на броне, ты цель для противника!? В дивизионной разведке об этом разведчикам не говорилось — закон самосохранения. Здесь еще много работать. Какие там комбинации с «духами»? Головы оторвут, и не заметишь! Надо учить еще и учить.

Черняков, прикрыв тыльной стороной руки глаза, кричал от боли. Волик ввел обезболивающее, наложил повязку. Парня осторожно загрузили в машину.

— «Замок-13», прием.

— На приеме. Через пять минут у тебя будет «таблетка», «трехсотых» доставь в медсанбат.