Виктор Андриянов - Гейдар Алиев

Кстати, Гейдар Алиевич спрашивал своих сотрудников об увлечениях не просто так. Это был его коронный вопрос. Он был уверен, если человек увлекается, скажем, рыбалкой, то уже с понедельника думает только о крючках, червяках, подкормке… А это мешает работе. Конечно, можно было поспорить с Алиевым, что не всегда это мешает делу, и привести много примеров, но он стоял на своем.

— В 8.45 он уже был на работе, — рассказывает Гаврилов. — За исключением тех дней, когда по протоколу кого-то провожал или встречал. Я приходил в восемь. Просматривал почту — тассовки, другие материалы, подчеркивал, на что следовало обратить внимание.

В 9.15 рабочий день начинался официально — звонки, приемы, встречи, совещания. Алиев абсолютно точно планировал свое рабочее время. Конечно, жизнь вносила поправки, но в основном все было предусмотрено, и это позволяло вести большое хозяйство организованно и четко. Своего шефа мы уважали и чуть-чуть побаивались. Он ни к кому не применил жестких санкций, ни на кого никогда не накричал.

Но все знали, что не выполнить его поручение — невозможно.

Азербайджанские коллеги не раз приглашали Гаврилова в гости: «Приезжайте, Александр Тимофеевич, отдохнете…» Гаврилов не отказывался, но и не ехал, понимая, что такие поездки обычно заканчиваются некими обязательствами, а он как человек щепетильный ни перед кем не хотел быть в долгу.

По каким-то каналам Алиев узнал о том, что его помощник избегает поездки в Азербайджан. Пригласил Гаврилова.

«Слушай, Александр, — это был один из немногих случаев, когда шеф перешел на доверительное «ты», — мне говорят, что ты не хочешь поехать отдохнуть в Баку. Это в самом деле так?»

Гаврилов сослался на то, что жене врачи рекомендуют среднюю полосу России. Алиев посмотрел испытующе. Скорее всего, он догадывался об истинных причинах, но говорить об этом не стал.

«Ты напрасно не едешь в Баку — там такое замечательное море… — И чуть ли не поэму прочитал о Каспии. — Я во многих странах побывал, во многих морях купался, но лучше Каспия, поверь мне, нет. Это целебное море! Поезжай, Александр, отдохни…»

— Я пообещал, — вспоминает Гаврилов тот памятный для него разговор, — но поехать все же не смог. И сейчас понимаю: в Гейдаре Алиевиче говорила обида за Азербайджан: как это так, человека искренне приглашают, а он не едет, обижая хозяев.

Памятны Гаврилову совместные командировки с Алиевым по стране: Алтай, Чувашия, Волгоград… Это были сугубо деловые командировки. В стандартный набор — речь на партийно — хозяйственном активе, беседа в обкоме, проход по заводским цехам — Алиев неизменно вносил свои дополнения. Скажем, любил заглянуть на рынок, поинтересоваться ценами, попробовать что-либо с прилавка. На обедах по случаю приезда или отъезда, как вспоминает Гаврилов, его шеф ограничивался одной — максимум двумя рюмками коньяка. За столом не сидел букой с недоступным видом, хорошо и живо говорил, блистал юмором. И еще примечательная деталь: он не брал подарков и потому ему дары не предлагали. Об этом знали. Такие характеристики распространяются мгновенно.

На Алтае приехали в какое-то село. Посмотрели школу, гостя очень тепло встретили, подарили огромные букеты цветов. Такой большой начальник в их глухомань завернул впервые. Беседа в учительской. Как живется? Зарплата? Загрузка?

— Дарят ли вам ученики цветы? — спрашивает гость.

— Конечно. Первого сентября, Восьмого марта, в конце учебного года.

— А вы не полагаете, что это похоже на взятку?

После затянувшейся паузы одна из учительниц холодновато отозвалась:

— Может быть, в Москве у вас это считается взяткой, там цветы, наверное, стоят дорого, а у нас — посмотрите — все дворы в цветах. Извините меня, эти цветы с коммерческой точки зрения ничего не стоят. Это одна сторона. Есть и другая. Моральная. Если бы мне в такой день не подарили цветов, я бы подала заявление об уходе. Значит, не пользуюсь авторитетом ни у школьников, ни у их родителей. И вам мы преподнесли цветы в знак уважения.

Гейдар Алиевич внимательно слушал. Но больше эту тему развивать не стал.

В московских литературных кругах еще в годы работы Алиева в Баку разнеслась история о том, как Гейдар Алиев однажды, приехав в столицу, читал в Союзе писателей на память Пушкина — лирику, поэму «Евгений Онегин». Мало сказать, что писатели, которые слушали гостя, были ошарашены. Своим знанием Пушкина Алиев обворожил их. (Кстати, через годы по инициативе Президента Азербайджана в Баку появится памятник великому русскому поэту.) Через день-два вся литературная Москва знала, что Алиев выдает наизусть Пушкина, Лермонтова, не говоря уже о классиках азербайджанской литературы — Низами, Физули, Джавиде…