Михаил Лобанов - Мы - военные инженеры

Узнав, что 6-й отдельный радиотелеграфный батальон, в котором мне предстояло служить, размещается в Печерском районе, возле Лавры, я решил отправиться туда пешком. Заботу о моих чемоданах взял на себя паренек с двухколесной ручной тележкой. Мы неторопливо шагали по широким, обсаженным деревьями улицам, которые то незаметно спускались вниз, то круто поднимались в гору. Какие-то светлые, необыкновенно солнечные и веселые здания, бесконечные бульвары и парки, мостовые из брусчатки...

Миновав Лавру, мы подошли к массивным воротам, над которыми я увидел надпись: "6-й отдельный радиотелеграфный батальон". Рассчитавшись с пареньком, я подхватил чемоданы. А еще через несколько минут красноармеец с повязкой дежурного на рукаве привел меня в штаб, размещавшийся в приземистом кирпичном здании. Представился командиру батальона Леониду Викторовичу Баратову.

- Как добрались, товарищ Лобанов? Устали в дороге? Какое впечатление произвел Киев?

Серые, мягкие глаза внимательно рассматривали меня. Голос звучал негромко и тепло. Леонид Викторович усадил меня рядом и долго расспрашивал. Его интересовали мои знания по математике, физике, радиотехнике. Особенно обрадовало командира, что я знаком не только с армейской радиостанцией "Телефункен", которая в то время являлась наиболее распространенной, но и с новой ламповой станцией АЛМ, лишь начавшей поступать на вооружение.

- Очень хорошо, что в школе умеют смотреть вперед! - сказал он, довольно потирая руки.

Я был назначен командиром взвода во вторую роту. Однако к исполнению своих прямых обязанностей меня допустили не сразу. Имелся приказ, в соответствии с которым выпускники военных школ, окончившие их в 1923 году, должны были пройти шестимесячную стажировку в должности командира отделения. Я знал об этом и раньше, но в глубине души надеялся, что для меня будет сделано исключение. Ведь, будучи курсантом, я в течение полутора лет командовал отделением, был помощником командира взвода. Определенные навыки руководства людьми у меня уже были. Однако Баратов, который так тепло и дружески беседовал со мной при первой встрече, в этом вопросе был непреклонен.

- Вы, товарищ Лобанов, наверное, станете строго требовать выполнения каждого вашего распоряжения? Будете? И правильно! Исполнительность, пунктуальность - основа армии. Так давайте же будем так же точно выполнять приказы старших начальников.

Впрочем, не я один оказался на первых порах в роли командира отделения. Осенью в радиотелеграфный батальон кроме меня прибыли еще семь молодых краскомов. И все мы, как того требовал приказ, жили в казарме вместе с красноармейцами. Правда, для нас была выделена отдельная комната, но казарма все же оставалась казармой. Где-то в глубине души мы, разумеется, таили разочарование. Кому после окончания учебы не хочется полной самостоятельности? Лишь много позже я по-настоящему понял, что месяцы стажировки стали для всех нас дополнительной и весьма важной школой. Находясь в постоянном контакте с подчиненными, знакомясь с ними не только на занятиях, в строю, но и во внеслужебное время, мы на практике постигали сложную науку руководства людьми, учились заботиться о них, вникали в тонкости красноармейской службы и быта.

Нужно отметить, что наше временное понижение в должности ни в коей мере не сказалось на взаимоотношениях с теми командирами, которые по праву считали себя "старичками". И сам Баратов, и командиры рот стремились сделать все зависящее от них для того, чтобы мы быстрее вошли в дружную батальонную семью.

Мы, например, были непременными участниками всех совещаний командно-технического состава. Нам предоставлялось право активно участвовать в решении разбиравшихся там вопросов. Старшие товарищи охотно делились опытом, подсказывали, как лучше поступить в тех или иных случаях. Контакты наши, что очень важно, не ограничивались чисто служебными рамками. В свободное время мы частенько отправлялись гулять по городу, знакомиться с его достопримечательностями. И всякий раз кто-нибудь из старожилов батальона, из наших начальников добровольно брал на себя роль гида. Нередко такие экскурсии завершались чаепитием у кого-нибудь из старших товарищей.

Однако отеческое отношение к нам вовсе не означало, что командование батальона было склонно опекать нас в мелочах, оберегать от служебных забот. Напротив, с первых же дней нас загрузили, как говорится, по самые уши. Среди молодых краскомов были четыре выпускника военно-инженерных школ. Остальные имели лишь общевойсковую подготовку и, естественно, в технике разбирались слабовато. Но это обстоятельство не смущало командира батальона. Он, стремясь получить от каждого из нас максимальную отдачу, поручил строевикам проводить занятия с красноармейцами по чисто военным дисциплинам: строевой, стрелковой подготовке, тактике. Нам же, технарям, достались специальные предметы: электро- и радиотехника, двигатели внутреннего сгорания и другие. Такое распределение обязанностей, на мой взгляд, оказалось вдвойне разумным. И вот почему.