Николай Тимофеев - Трагедия казачества. Война и судьбы-3

Бог в помощь, казаки! В добрый час!

Петр Краснов,

казак станицы Каргинской Всевеликого Войска Донского.

г. Берлин, 14 ноября 1943 г.»

(Журнал «Кубанец» № 2, стр. 44–45., Нью-Джерси, США).

Каменец-Подольск, Барановичи, Новогрудка, Ельня… 28 апреля 1944 года Казачий Стан сосредоточился в районе г. Сандомира.

17 июня 1944 года трагически погиб Походный Атаман Казачьих Войск С.В. Павлов. Временно исполняющим обязанности Походного Атамана был назначен войсковой старшина Т.И. Доманов.

2 июля 1944 года начались ожесточенные бои между казачьими полками Походного Атамана и частями Советской Армии. Во второй декаде июля, прорвав кольцо окружения в районе г. Щучина и села Озары, полки авангарда Казачьего Стана вышли к Гродно. Отсюда путь лежал на север Польши, в Здунскую Волю.

С приближением фронта встал вопрос об эвакуации Казачьего Стана в Северную Италию. С 29 августа 1944 года началась отправка эшелонов с казаками из Здунской Воли в Жемоно (Сев. Италия).

Теперь штаб Походного Атамана расположился в г. Толмеццо. Административным центром донских беженских станиц стал г. Олессио (Олессо), переименованный казаками в город Новочеркасск; центром кубанских — селение Коваццо-Карнико.

В Казачьем Стане были открыты средние общеобразовательные и специальные учебные заведения. Открытие первой казачьей школы состоялось 14 декабря в г. Толмеццо. По состоянию на 26 апреля 1945 г. в Казачьем Стане были: казачье юнкерское училище, семилетний казачий кадетский корпус, казачья военно-ремесленная школа, войсковая гимназия смешанного типа, женская школа практического деловодства, шесть начальных и церковно-приходских школ, восемь детских садов, где проходили обучение грамоте в первоначальном виде около полутысячи казачьих детей.

Как в низших школах, так и в средней изучались история казачества, его культура, культивировалась преданная любовь к Казачьей Родине, развивалось чувство национального достоинства, утверждалось в среде молодежи представление о казачьем племенном происхождении.

28 апреля 1945 года в Штабе Походного Атамана Казачьих Войск генерала Доманова появились три итальянских офицера, командированные Центральным партизанским Штабом области Карнико-Фриулия, и предъявили ультиматум. Согласно ему, казаки должны были оставить пределы Северной Италии, сдав предварительно все оружие партизанам. Толчком для подобного ультиматума послужил захват партизанами Муссолини в районе озера Комо 27 апреля.

Собравшийся по этому поводу Казачий военный совет под председательством П.Н. Краснова постановил:

«1) Отвергнуть ультиматум, как предложение, не соответствующее Казачьей Чести и Славе.

2) Отказать итальянцам в сдаче оружия, даже на условиях гарантированного пропуска в Австрию.

3) Прорвать с боем, если таковой будет необходим, кольцо партизанского окружения, согласуя это решение с действиями германского военного командования в Италии и, перейдя Карнийские Альпы, выйти в Австрийский Восточный Тироль» (А.К. Ленивов, «Под казачьим знаменем в 1943–1945 гг.»).

Первыми выступили донские казаки. Преодолев высокогорный перевал через Альпы, где в апреле 1799 года проходили донские казачьи полки под командованием А.В.Суворова, Казачий Стан ступил в «Долину смерти». Именно здесь, под городом Лиенцем, 1 июня 1945 года и разыгралась последняя казачья трагедия…

У Марии не шел из головы сон, приснившийся в последнюю ночь перед выступлением из Олессо. Снилось: стоит она со своими детьми в длинной шеренге таких же, как и сама, женщин, а напротив — шеренги казаков. Вокруг — необычно тревожная тишина. И прямо-таки физически ощущается присутствие чего-то невидимого и страшного. В этой тишине даже дышать трудно. Все задыхаются. И когда Мария подняла голову, прямо перед собой высоко в небе увидела образ Спасителя с поднятой для благословения рукой. Спаситель был в ярких одеждах. И Мария никак не могла понять: то ли это огромная икона овальной формы, то ли живой лик Сына Божьего, заключенный в невидимую раму. При виде Спасителя Марии сразу же стало легко и она пошла навстречу видению.

Проснувшись, думала: что же будет? Поделилась своим сном со свекровью. Та выслушала и покачала головой:

— Я ить не дюже в снах-то… Да только, ох, Мария! Ажно сердце зашлось у меня, пока ты рассказывала! Ты хоть Петяшке не говори — и без того с лица сошел.