Пол Лунд - PQ-17 - конвой в ад

Время 14.30. Этим торговым судном был несчастный "Кристофер Ньюпорт". Матросы, стоявшие у орудий на подаче, запаниковали и, вопя от ужаса, бросились вниз по трапу с ходового мостика к шлюпкам левого борта. Лишь наводчик Хью Райт остался на своем посту. Он открыл огонь по воде чуть впереди торпеды, надеясь взорвать ее. Райт самостоятельно менял обоймы своего 7,62-мм пулемета, пока не расстрелял все. Он стрелял метко и хладнокровно, но при этом проклинал свой никчемный слабый пулемет. Торпеда скрылась из вида под шлюпками правого борта, которые были вывалены за борт. А затем Райт был сброшен взрывом с мостика на шлюпочную палубу двумя уровнями ниже. При падении он сломал лодыжку и потерял сознание.

Торпеда попала прямо в центр корпуса "Кристофера Ньюпорта", в то место, где несли вахту кочегары и механики. После взрыва над судном поднялся столб черного дыма. Машины стали, и судно покатилось в сторону, прорезая строй. "Эмпайр Тайд" был вынужден круто отвернуть, чтобы избежать столкновения.

Было крайне печально видеть огромный корабль, быстро отстающий от конвоя, искалеченный и беспомощный. Все произошло очень быстро и совершенно неожиданно. Вскоре появился "Замалек", чтобы снять экипаж. В спасении моряков принял участие и "Зафаран", однако наблюдателям "Питера Керра" корабль показался дымящейся руиной, на которой не осталось ни одного человека. Каждая лодка на борту, обращенном к "Питеру Керру", болталась вертикально на одном фале.

Капитан "Кристофера Ньюпорта" поднялся на борт "Замалека" так и не оставив своего револьвера. Он утверждал, что не может обходиться без него, имея в качестве команды такой сброд. Но капитан спасательного судна тихонько разоружил вояку.

Поврежденный "Ньюпорт" мог попасть в руки противника, поэтому он был торпедирован одной из подводных лодок. Торпеда взорвалась с ужасным грохотом, но даже после этого прошло целых 20 минут, прежде чем судно пошло на дно вместе со своим драгоценным грузом.

Остальная часть утра прошла относительно спокойно. 4 самолета висели над горизонтом, и морякам казалось, что они совершенно неподвижны. Однако вскоре к ним привыкли, и это зрелище уже не вызывало никакого интереса. Мы прошли далеко к северу от острова Медвежий, унылой скалы, которую лишь изредка посещали случайные рыбаки. Многие в этот момент вспоминали их невероятные рассказы. Этот остров, который трудно заметить на большом расстоянии, находился на самом опасном отрезке арктического маршрута. Отсюда было ближе всего до германских аэродромов в Норвегии. Мы напряженно ждали дальнейшего развития событий.

В районе боев все мысли людей были сосредоточены на личной безопасности, которая во многом зависела от того, что надето на человеке. Будет ли он продолжать кутаться в толстую теплую одежду - или разденется, рискуя превратиться в ледышку? Тяжелые одежды моментально утащат человека на дно, но долгая вахта в легкой одежде на открытой орудийной платформе убьет не менее верно. Поэтому многие шли на компромисс, снимая бахилы и надевая толстые чулки и туфли. Если корабль затонет, или человека сбросит взрывом в воду, он имеет хороший шанс избавиться от шерстяной шинели, шарфов и дождевика, а также всего остального. После этого он мог постараться добраться до спасательной сети. Но сбросить бахилы невозможно, они утаскивают человека в ледяную пучину, словно пушечное ядро, привязанное к ногам.

И вот в такой напряженный момент моряки британских кораблей с огромным удивлением увидели, как американские корабли вдруг резко спустили свои "Звезды и полосы" с гафелей. Они что, спятили? Ответ был получен буквально через пару минут, когда флаги опять взвились на мачтах. Это были новенькие "Звезды и полосы", в десять раз больше по размерам, чем старые, изорванные и просоленные ветрами Атлантики. Ну конечно же! Ведь сегодня Четвертое Июля День независимости. Прекрасный вызывающий жест перед лицом противника. С американских кораблей доносилась громкая музыка, моряки начали танцевать на палубах. И это отнюдь не была попытка хоть как-то согреться.

В крейсерской эскадре происходило то же самое. "Тускалуза" и "Уичита" тоже спустили обычные походные флаги и подняли огромные церемониальные полотнища. Последовал обмен сигналами. Адмирал Гамильтон передал американским крейсерам и эсминцам, входящим в его соединение: "В день вашего великого праздника было бы бесчеловечным держать вас на боевых постах, однако даже свободу мореплавания можно истолковать двояко. Для нас честь иметь вас рядом, и я желаю всем вам доброй охоты".