Александр Маркелов - Торпедный веер

Николай Васильевич долго стоял на мостике и почувствовал, что продрог. Погода стала портиться, с севера потянулись тучи, ветер срывал хлопьями зеленоватую пену и швырял ее на лодку. Ветер злился, свирепел, валил с ног, надо было крепко держаться за поручни, чтобы не сбросило за борт. Пошли на глубину. Но и тут жестокая болтанка давала себя знать: лодка плохо слушалась рулей, волна словно хватала цепкими клещами за перископ и тянула «Щуку» наверх. Дрожала стрелка глубиномера, стучали металлические предметы.

Суходольский, напившись крепкого чая, отправился в центральный пост. Вахтенный старший лейтенант Рыбалко участливо посмотрел на командира: уж не болен ли? Выглядит плохо. Устал, чего удивляться. Они не успели перекинуться словом, как сигнальщик поднял тревогу:

— Шхуна! Курс ноль-ноль!

Шхуна оказалась больше вчерашней и тоже без всякой охраны. Суходольский решил повторить уже проверенный маневр. Приблизился, выпустил торпеды. Одновременно объявили артиллерийскую тревогу, пошли вдогонку, ведя огонь. На судне противника загорелась корма, оно сбавило скорость, но стало разворачиваться, готовясь к ответному огню.

Очередной залп пушек «Щуки» заставил противника отказаться от своих намерений. Шхуна горела, слышались взрывы, корпус накренился, судно стало оседать, и вскоре черный дым скрыл корабль.

Приблизились, В воздухе стояли приторные запахи горелой краски. Невдалеке на волнах покачивалась перевернутая шлюпка.

— И эта отвоевалась… — тихо проговорил Рыбалко.

— Туда ей и дорога, — махнул рукой командир. «Щука» возвращалась. Всю обратную дорогу Суходольский думал о справедливом возмездии, о погибших товарищах.

На подходе к родным берегам установившееся было на лодке спокойствие вдруг было нарушено. Хасан Сырхаев заметил по курсу подозрительные силуэты. Была объявлена тревога. Поочередно рассматривали в бинокль, но никто пока не мог определенно сказать, что это: подводная лодка, катер или остов сгоревшего корабпя.

Изменили курс, пошли на сближение. А вдруг какими-то судьбами противника занесло сюда… Но это оказался наш буксир. Пыхтя и стреляя выхлопными трубами, он тащил тяжело груженную баржу. Вахтенный кричал что было сил:

— Наша, ребята, наша! На Новороссийск идет! Буксир прошел от них в полумиле, и все, стоявшие на палубе, отчетливо видели груз; трактора, грузовики, сеялки, горы мешков и ящиков… Груз был самый что ни на есть мирный. С буксира размахивали фуражками, ветер доносил обрывки фраз:

— Привет подводникам! Слава победителям! И в ответ неслось дружное:

— Порядок! Выводите на поля машины, мы скоро приедем помогать!

За баржей наблюдали, пока она не скрылась в мутной предвечерней мгле.

«Малютка» капитан-лейтенанта Дмитрия Ивановича Сурова ушла к западным берегам в один из тех памятных дней августа сорок второго, когда под Сталинградом только-только начинались оборонительные бои, а на Северном Кавказе немецко-фашистские войска подошли к Пятигорску, Краснодару, рвались к кавказским перевалам.

Команда подводной лодки отлично понимала, сколь трудна ее задача. Враг оккупировал Крым, его корабли и подводные лодки бороздят воды Черного моря, его самолеты висят в небе, выслеживая и забрасывая бомбами каждое советское судно.

Знала команда М-33, какие испытания ждут ее впереди, но шла топить, крошить, жечь врага, 24 августа М-33 достигла района Одессы. Командир радировал в штаб о том, что все идет нормально, экипаж чувствует себя хорошо и готов выполнять приказ Родины.

И с этого дня связь с лодкой прекратилась. Сколько ни вызывала ее Большая земля, «Малютка» не отвечала. Что произошло с ней в тот августовский день сорок второго года, стало известно много позже, и не по свидетельствам очевидцев, участников этого похода — их никого не осталось в живых, — а по сохранившимся документам. Автор этих строк много занимался расследованием причин катастрофы, вместе с водолазами-подводниками, инженерами, врачами был на месте происшествия. Теперь представляется возможность рассказать все, как было.

…Отходя под перископом от мыса Большой Фонтан, командир подлодки Суров рассчитывал всплыть с наступлением темноты, чтобы продолжать надводный поиск. Но лодка столкнулась с миной. Взрыв нанес серьезное повреждение «Малютке». Однако положение было не настолько безнадежным, чтобы М-33 не могла уйти своим ходом в безопасное место. Трагедия разыгралась позже, а пока экипаж принимал меры для спасения лодки.