Алексей Нестеренко - Огонь ведут Катюши

При одном обороте рукоятки ПУО происходило замыкание электроцепи, срабатывал пиропатрон, помещенный в передней части ракетной камеры снаряда, воспламенялся реактивный заряд и происходил выстрел. Темп стрельбы определялся темпом вращения рукоятки ПУО. 16 снарядов из БМ-13 могли быть выпущены за 8–10 секунд.

Для изучения боевой машины подготовленному артиллеристу требовалось буквально несколько часов. Простота новых установок обусловливалась использованием реактивной силы при горении порохового заряда. Снаряд не выстреливался из прочного ствола под большим давлением пороховых газов, как это происходило в артиллерийских системах, а постепенно разгонялся по направляющей и затем на протяжении всего времени горения реактивного заряда набирал нужную скорость.

После первого ознакомления с боевыми машинами и устройством ракет нам стало ясно, что в этой новой артиллерии главное не установки, а самодвижущиеся снаряды. Тяжелые и дорогостоящие орудия тут не требовались. Да и сами реактивные снаряды того времени после разработки и доводки их в производстве были не дороже артиллерийских того же калибра. Особенно если их сравнить со шрапнельными, имеющими дистанционные трубки двойного действия, прочные стальные, идеально выточенные корпуса, достаточно сложный профиль головной и оживальной части и специального ведущего пояска.

Итак, реактивный снаряд М-13 состоял из ракетной камеры с пороховым зарядом, корпуса, головной части сразрывным зарядом, взрывателя, детонатора, воспламенителя, пиропатрона, колосниковой решетки, сопла, обтекателя, четырех стабилизаторов и двух направляющих. В ракетную камеру вставлялись пороховые шашки, состав пороха которых нам не был известен. Не знали мы и состав разрывного заряда, да нам это было и не нужно. Мы должны были знать поражающее и разрушительное действие снарядов, правила обращения с ними, причины несхода с установки и способы их устранения.

Для командиров полков, дивизионов, батарей и политработников вскоре была организована показательная стрельба. Две машины БМ-13 поставили в специально вырытые окопы. Из них виднелись только пакеты направляющих и часть фермы. На верхних направляющих каждой машины находилось по восемь снарядов. Установки были поставлены так, что направляющие имели малый угол возвышения. Мы расположились в траншеях в 150–200 метрах от огневой позиции. Трасса стрельбы проходила через лощину, за которой на поле с уклоном в нашу сторону были расставлены мишени — деревянные щиты.

Стояло теплое августовское утро. Кое-где в низинах еще лежал туман. Поле с мишенями заливали яркие лучи солнца. Тишина стояла необычайная...

Взоры всех присутствующих были обращены в сторону заряженных боевых машин. Руководитель стрельбы полковник Ю. П. Бажанов объявил, что вначале будет произведен пуск одного снаряда, а затем — залп еще семи снарядов из первой боевой машины. По сигналу руководителя был сделан первый выстрел. Из одного снаряда вылетела огненная струя, затем он сорвался с места и с необычным шумом, пронизывающим утреннюю тишину, промчался по направляющей и полетел, все больше и больше набирая скорость. Вслед за ним тянулся огненный хвост с ярко-белым факелом у самого сопла. Постепенно белое пламя факела переходило в оранжево-красное, оставляя за собой серое облако. Через несколько секунд на расстоянии 300–400 метров от пусковой установки факел исчез, а в районе мишенного поля произошел мощный взрыв. Вокруг разорвавшегося снаряда вначале задымилась, а затем загорелась трава.

После этого последовала команда: «Первой установкой — огонь!» Снаряды один за другим сошли с направляющихи так же, как первый, оставляя за собой длинные огненные хвосты, со скрежетом и шипящим шумом устремились к цели. В районе мишеней громовым раскатом прозвучали разрывы, возникли очаги огня. Горели трава и кустарник.

Через несколько минут на машинах нас доставили к мишеням. Все они оказались пораженными многочисленными осколками. Воронки были небольшие, но зона поражения превосходила зоны поражения 122– и 152-миллиметровых гаубичных снарядов. Пожары возникли от зажигательного вещества — термита, который добавлялся в разрывной заряд. Мы увидели, что поражающий эффект нового оружия большой. По восьми выпущенным снарядам можно было представить, каким будет дивизионный, а тем более полковой залп.

Командиры прикидывали плотность огня, площади поражения батарейных и дивизионных залпов. Свой восторг выражали кратко: «Здорово!», «Вот это да!», «Это сила!»... Комиссар сказал мне на ходу: