Михаил Калашник - Испытание огнем

Присутствовавший при этом командир полка подполковник А. З. Верин добавил:

- Наступать такими силами, как у нас, трудно. Видите, - развернул он карту, - огневые точки противника расположены в три-четыре ряда. Впереди закопанные в землю танки, удачно замаскированные, снаружи - только башни и орудийные стволы. Дальше - большое количество артиллерии на высотах западнее железной дороги. За рекой - тяжелая артиллерия, батарей пятнадцать-шестнадцать, не меньше. По переднему краю непрерывно кочуют самоходки и тяжелые танки. Наши артиллерия и авиация не смогли подавить эту мощную огневую систему. Отсюда все последствия. Только стрелки поднимутся в атаку, как сразу попадают под уничтожающий огонь.

Примерно так же обстояло дело и на участках других соединений. Почти не продвигалась вперед из-за сильного сопротивления врага действовавшая по соседству с нами 70-я армия.

Много лет спустя Маршал Советского Союза, представитель Ставки Верховного Главнокомандования Георгий Константинович Жуков, побывавший в дни наступления 47-й армии между Модлином и Варшавой, напишет в своих воспоминаниях:

"Армия эта, наступавшая по равнинной местности, несла большие потери и находилась в крайне переутомленном и ослабленном состоянии. Не лучше обстояло дело и в соседней 70-й армии, сражавшейся на участке Сероцк Пултуск.

Мне была непонятна оперативная цель этого наступления, сильно изматывающего наши войска. К. К. Рокоссовский был со мной согласен, но Верховный требовал выхода 47-й армии на Вислу на участке Модлин - Варшава и расширения плацдармов на реке Нарев" [14] {14} Жуков Г. К. Воспоминания и размышления, т. 2. М., 1974, с. 280. .

От Г. К. Жукова мы узнали, что трудное положение, сложившееся в районе боевых действий нашей армии, было предметом обсуждения в Ставке. И, видимо, не случайно вскоре поступил приказ: наступление прекратить и занять жесткую оборону.

Как только наступило затишье - оно было не только желательным, но и необходимым в создавшейся обстановке, - Военный совет подвел итоги боев. Было отмечено: если в Пражской операции дело шло в общем нормально, то в наступлении на участке Модлин - Варшава не всегда достаточно четко осуществлялось взаимодействие между стрелковыми и артиллерийскими частями. Слабо велась разведка. Когда сопротивление противника резко возросло, отдельные наши командиры не проявили достаточной твердости. Военный совет признал также, что в ряде случаев недостаточно целеустремленно велась партийно-политическая работа, особенно в динамике боев.

Эти недостатки были рассмотрены на собраниях партийного актива. Намечались конкретные меры по устранению недочетов. В войсках господствовало настроение: приведем себя в порядок, отдохнем недельку - полторы и примемся добивать врага, тем более что не так уж далеко осталось до логова фашистского зверя - Берлина. Искушенные в тактике и стратегии генералы и старшие офицеры рассуждали, естественно, по-иному, но и они рассчитывали от силы на месячную, передышку, никак не больше.

- Пополнимся, подучим пополнение, проведем необходимую перегруппировку и - за Вислу! Если месяц дадут на подготовку - это не так уж мало, высказал предположение командир 77-го стрелкового корпуса генерал-майор Виктор Генрихович Позняк, к которому я заехал по делам вскоре после перехода войск к обороне.

Мне тоже казалось, что месяца на подготовку к новому наступлению вполне достаточно. И мы торопились с неотложными делами. В партийно-политической работе такой первостепенной задачей было восстановление поредевших в боях партийных организаций. Потери в партийных рядах были немалыми. Например, в 277-м стрелковом полку 175-й Уральско-Ковельской дивизии, действовавшей на участке Модлин - Варшава, из шестнадцати ротных и батарейных парторганизаций сохранилось только семь, да и в тех оставалось всего по три-четыре члена партии.

- При всем желании мы не могли избежать этого, - объяснил мне парторг полка майор В. В. Ефремов, когда я в разгар трудного сражения на подступах к Висле приезжал в эту часть.

Собственно, объяснений и не требовалось. Коммунисты, как всегда, в боях были первыми, дрались на самых опасных участках, вдохновляли людей своим личным примером. Избежать потерь было просто невозможно.

В ротах и батареях не хватало опытных партийных организаторов. В ряде подразделений в период наступления они менялись по три-четыре раза. На место выбывших из строя опытных товарищей приходили молодые, мало подготовленные коммунисты. Резерв ротных парторгов при политотделах корпусов и дивизий иссяк. Поредел и резерв политотдела армии.