Рассел Миллер - Приключения Конан Дойла

В Аделаиде семейство сошло на берег, и 25 сентября Дойл прочел первую лекцию. Таун-Холл был забит до отказа, около двух тысяч человек пришли послушать знаменитого писателя, а ныне проповедника спиритуализма. Газеты писали, что он имел несомненный успех, отмечая, впрочем, что тому немало способствовала его литературная слава и замечательный талант оратора. Разумеется, он посетил и несколько спиритуалистических сеансов — он никогда не упускал эту возможность. Кроме того, получил множество писем — в одних его превозносили до небес, в других проклинали на чем свет стоит, советуя “сдохнуть прямо в Австралии”.

Следующая остановка была в Мельбурне. Надо сказать, что, пока Дойл еще плыл на борту “Налдеры”, тамошние пресвитерианцы устроили общественный молебен, умоляя Господа не допустить, чтобы нога нечестивца ступила на землю Австралии. Так что в Мельбурне Дойла ждал прохладный прием. Лишь несколько “преданных душ” робко стояли на вокзале с цветами, которые вручили своему кумиру, когда он сошел с поезда. В газетах писали, что Дойл занимается черной магией и что “мы убеждены — он есть порождение злых сил”.

К этому он отнесся совершенно спокойно. Его только возмутило, что после первой лекции мельбурнская пресса подробно описала платье Джин, его очки и манеру выступления, и — ни словечка по существу вопроса.

Несмотря на враждебность прессы, аудитория хорошо принимала заезжую знаменитость. Кроме того, Дойл был счастлив познакомиться с Чарльзом Бейли, “медиумом исключительной силы”. Особенно тому удавались перемещения объектов в чуть ли не герметически запечатанные комнаты, где происходили сеансы. За шесть сеансов он умудрился перетащить туда 87 старинных монет, 8 живых птиц, 18 драгоценных камней, 2 черепах, 7 табличек с надписями на древних языках, шкуру леопарда и маленького акуленка, обвитого морскими водорослями. Его неоднократно уличали в мошенничестве, но Дойл полностью доверял Бейли. И хотя его несколько смутили потрепанные грязные манжеты на “материализовавшейся” руке, но он отмел эти сомнения. И даже увез в Англию глиняную табличку с надписями, которую показал потом в Британском музее — чтобы с огорчением услышать вердикт: грубая подделка.

В Сиднее принимали не в пример лучше: мужчины подбрасывали в воздух шляпы, а женщины преподносили букеты. Из Сиднея Конан Дойл один отправился в Новую Зеландию, где за две недели прочел восемь лекций. Он всюду наталкивался на гневное сопротивление духовенства. Его называли “исчадием ада” и “мерзким язычником”, но он упорно нес “знание” в массы. Затраты на дорогу удалось окупить: выручка от билетов в Новой Зеландии составила около 3000 фунтов.

Вернувшись в Сидней, решили устроить небольшую передышку: совершили несколько экскурсий по Голубым горам и 1 февраля 1921 года отплыли домой, вновь на борту “Налдеры”. Дойл был вполне удовлетворен поездкой: он выступил в общей сложности перед 50 000 слушателей. А подсчитав все расходы и прибыль, понял, к своему удивлению, что даже заработал 700 фунтов, каковые и передал на нужды спиритуализма. Австралийские газеты, однако, мрачно сообщали, что визит Конан Дойла “полностью провалился и он уехал в крайне расстроенных чувствах”.

Плывя домой через Коломбо и Бомбей, он не имел ни малейшего представления, что дома во время его отсутствия его доброе имя подверглось жестоким нападкам.

НЕБОЛЬШАЯ ДЕРЕВУШКА КОТТИНГЛИ, расположенная в графстве Йоркшир неподалеку от Брэдфорда, была бы ничем не примечательным местом, если б не шестнадцатилетняя Элси Райт и ее десятилетняя кузина Фрэнсис Гриффитс. Летом 1917 года Фрэнсис с матерью, незадолго до того вернувшиеся в Англию из Кейптауна, жили у Райтов в Коттингли, в доме 31 по Главной улице (всего улиц в деревне было три). Девочки любили играть у ручья на опушке леса, и именно там в июле Элси сделала первую фотографию Фрэнсис с феями.

За несколько дней до того Фрэнсис поскользнулась на камнях и упала в воду. Она опасалась, что мать будет ругать ее за испорченное платье, и попыталась пробраться в дом незамеченной. Но это ей не удалось, и в ответ на упреки девочка со слезами объяснила, что упала, “когда играли с феями”. Ей было велено идти наверх в спальню, которую сестры делили на двоих, и носа оттуда не показывать.

В результате родилось “документальное” подтверждение правдивости Фрэнсис — всемирно известная мистификация, до сих пор так до конца и не разгаданная. Элси предложила Фрэнсис сфотографировать фей, ибо что могло бы лучше убедить ее недоверчивую маму? Элси любила фей, притом она же была ученицей художественного колледжа в Брэдфорде, и, как говорили, очень талантливой. Кроме того, она работала в фотолаборатории колледжа, где, в частности, делала коллажи погибших на войне солдат в окружении родственников. Отец Элси, Артур Райт, был один из первых в Англии дипломированных инженеров-механиков и увлекался фотографией; у него была фотокамера.