Федор Раззаков - Леонид Филатов - голгофа русского интеллигента

Тем временем 11 мартапо 1-й программе Центрального телевидения показали премьеру – сказку Леонида Филатова «Про Федота-стрельца, удалого молодца». Исполнял сказку сам автор, причем исполнял блестяще. Несмотря на то что текст этой сказки, между строк которой читалась сатира не только на недавнюю, но и на сегодняшнюю действительность, уже хорошо был известен большинству зрителей благодаря прошлогодней публикации в журнале «Юность», однако в авторском исполнении она засияла еще большими красками и зажила новой жизнью. Правда, не обошлось без купюр: отдельные куски сказки в телевариант не попали по идеологическим соображениям. Например тот кусок, где Няня говорит Принцессе следующее:

В тот же день 11 мартав газете «Московская правда» было опубликовано интервью Леонида Филатова, где он высказал ряд мыслей, имевших тогда широкое хождение в либеральной творческой среде. Например, о пропаганде положительного в советском искусстве. Либералы к тому времени так устали от социалистического реализма с его пропагандой хорошего, что готовы были поклоняться хоть черту, хоть дьяволу, лишь бы испробовать чего-то нового, неизведанного.

«Многие рассуждают примерно так: надо показывать на экране только хорошее, заражать положительным примером, – делился своими мыслями Филатов. – Но ведь когда людям долгое время твердят, что надо быть хорошими, одни эти призывы вряд ли способны кого-то улучшить, подвигнуть к совершенствованию. На мой взгляд, иногда для воспитания добра негативный пример оказывается сильнее, может дать сознанию более мощный толчок.

После «Грачей» раздавались голоса: зачем вы нам убийц и воров показываете, да так, что убийцу потом жалко становится? Так ведь это хорошо, что жалость в нас сохранилась, сострадание! И искусство помогает выявить этот спектр чувств. А то многие привыкли к одномерному «черно-белому» кино. В жизни же не только две краски, там все намного сложнее. И потом – откуда это наивное убеждение, что виденное на экране – измены или застолья – непременно должно переноситься в жизнь? Ведь социологи показали, что впрямую экран мало влияет на поведение людей…»

Последнее утверждение было в большом ходу в годы перестройки, запущенное с легкой руки социологов, обслуживающих либералов. Запустили же это утверждение не случайно, а умышленно: чтобы подготовить почву для появления в том же кинематографе так называемой «чернухи» – фильмов, где прославлялось именно не положительное, а отрицательное. Где бандит лихо пробивал головы милиционерам, а проститутки «умывали» рядовых инженеров и врачей, труд которых из нужного и престижного вдруг превратился в никчемный. Конечно, Филатов, говоря так, совсем иначе видел себе будущее. Он не учел только одного: лично у него были и разум, и совесть, чтобы не снимать или сниматься в подобного рода «чернухе», а вот другим этого всего либо не хватало, либо у них этого отродясь не было.

Единственное, в чем можно упрекнуть Филатова: в той легкости, с которой он поверил в утверждение социологов о том, что экран впрямую не влияет на поведение людей. Еще как влияет! Да вся история советского и мирового кинематографа об этом говорила, о чем Филатов, кстати, должен был знать. Разве фильм «Чапаев» не влиял на мировоззрение советских людей? А фильм «Истребители», после которого миллионы советских мальчишек стали поступать в летные училища? А после «Высоты» молодежь бросилась становиться монтажниками-высотниками. А на Западе молодежь подражала героям Брижит Бардо, Софи Лорен или Жану Полю Бельмондо. В конце концов Филатов должен был знать, что сказал по этому поводу вождь мирового пролетариата В. Ленин, который зря слов на ветер не бросал: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино».

Но продолжим знакомство с событиями 1988 года.

В те же весенние дни на всесоюзный экран вышла очередная картина с участием Леонида Филатова – «Загон» Игоря Гостева. Однако большой радости от этого события Филатов не испытал, поскольку кино получилось, мягко говоря, слабое. А тут еще и сам режиссер Игорь Гостев угодил в число неугодных, поскольку почти всю свою карьеру в кино посвятил созданию произведений по заказу властей предержащих (например, экранизировал книги зампреда КГБ). Кроме этого, его последняя картина создавалась совместно с Сирией, которая считалась другом СССР, но противником Израиля, с которым многие советские либералы были связаны кровно и духовно и делали все от них зависящее, чтобы слиться еще и дипломатически. Во многом из-за этого фильм «Загон» был встречен либеральной критикой в штыки. Процитирую только один отзыв – критика Аллы Гербер, опубликованный в журнале «Советский экран»: