Олег Игнатьев - Путешествие на «Каллисто»

С ребятами из группы знакомого Зимину Гиббона Уэкфилда мне никогда не приходилось встречаться, даже не знал, кто они такие, но решил на всякий случай как-то среагировать:

— Да, ребята совершили промашку, но, может быть, не поздно еще ее исправить?

— Что вы — исправить вряд ли сейчас удастся. Раз они основали Веллингтон на этом месте, то теперь можно только предложить перенести столицу куда-нибудь в более уютный уголок.

Оказывается, Гиббон Уэкфилд руководил колонистами, которые в 1839 году высадились с корабля «Тори» на берег пролива Кука и в бухте Порт-Николсон основали в январе следующего года поселение Веллингтон. Спустя тридцать восемь лет Веллингтон стал столицей английской колонии Новая Зеландия.

Но вот отрывок из дневника известного русского мореплавателя Фаддея Фаддеевича Беллинсгаузена (запись от 7 июня 1820 года):

«...В четыре часа утра, когда мы находились в самом выходе из пролива в море, опять задул юго-восточный крепкий противный ветер со снегом, градом и дождем. Мы опять боролись с жестокостью ветра, не допускающего нас столь долгое время выйти из сего дикого и опасного пролива и простирать плавание в благотворные теплые страны.

Крепкий ветер с открытого океана, отражаясь от берегов в устье пролива, стремился с жесточайшею силой; до девяти часов утра мы держались в самой узкости, сделали пять поворотов; волнение развело чрезвычайное. Судя по силе свирепствующей бури, шлюпам надлежало бы остаться без парусов или с оными потерять мачты. Я спустился во внутренность пролива, закрепив марсели, и за мысом Стефенсом под штормовыми такселями привел в бейдевинд. Лейтенант Лазарев сему последовал, но когда спускался, тогда шлюп его, имея великий ход, не слушался руля и шел прямо в берег, доколе не закрепили крюйсель и грот-марсель».

Вот вам и страна, где круглый год — весна.

2 января

Первые дни Нового года в Новой Зеландии — праздничные. Музеи, однако, работали, и не хотелось упускать случая познакомиться поближе со страной, хотя бы с помощью музейных экспонатов, если уж нет возможности совершить путешествие по Новой Зеландии.

Исторический музей Веллингтона находился совсем рядом с мотелем, а неподалеку виднелось оригинальное здание Карильон-мемориала в память о новозеландцах, павших в двух мировых войнах. В музее было немноголюдно, если быть точным, то в первые полчаса я был единственным посетителем.

В нескольких залах размещена экспозиция животного мира страны. Меня буквально ошеломил вид чучела гигантского страуса. В Африке приходилось видеть страусов, но они по сравнению с новозеландскими показались бы цыплятами: тут посредине зала стояла исполинского роста, не меньше трех метров, птица. В сторонке лежало яйцо, может быть, муляж яйца, хотя надпись на табличке гласила, что это настоящее яйцо птицы моа, так назывался этот страус. На всякий случай переписал в блокнот все данные об этой моа. Таких птиц насчитывалось более двадцати видов. Этот экземпляр — «динорнис гигантус». Моа очень быстро бегают и обладают незаурядной силой, причем дерутся ногами. Моа — вегетарианцы, но не брезгуют рыбными блюдами, а также едят раков и моллюсков. Живут по берегам рек и озер, иногда забредают в леса.

Я уже представил себе, как стану рассказывать, вернувшись в Москву, об одной из своих встреч с моа на берегу Новозеландского озера, но тут обратил внимание на приписку мелким шрифтом. Оказывается, последнего моа уничтожили на Северном острове за два с половиной столетия до моего приезда в Веллингтон. На Южном, правда, немного позже. Таким образом, встреча с моа состоялась только в зале этого музея.

Большой раздел посвящен коренным жителям страны — маори. Здесь можно познакомиться и с первобытным искусством этого народа, жилищами маори, домом собраний, где проводились религиозные церемонии, оружием, предметами быта. Все это давало довольно полное представление о коренных новозеландцах. Вот только о том, как пришельцы из Англии уничтожали коренное население, в экспозиции музея ничего не говорилось. Трагедия маори — трагедия большого народа с древней культурой, обычаями, традициями. Рассказ об истории маори не входит в мою задачу, и излагать содержание многочисленных трудов наших и зарубежных историков не имеет смысла. Но уходил я из музея со сложным чувством. Осмотр оставил горький осадок. Конечно, в отличие, скажем, от австралийцев, новозеландцы сейчас стараются «сохранить лицо» и загладить преступления, совершенные их предками по отношению к местным жителям. На бумаге маори даже пользуются теми же правами, что и белое население страны. Но из песни слова не выкинешь, и никакими памятниками и монументами, музеями и экспозициями не стереть рубцов, оставшихся от ран, нанесенных целому народу.