Гвидо Кнопп - История триумфов и ошибок первых лиц ФРГ

Нельзя ставить ему в вину, что из-за этих политических маневров его должность представлялась ему «тягостными хлопотами». На Рейне Кизингеру было «несколько душно, да и климат не особенно стимулирующий». Его часто тянуло в Швабию, на родину, чтобы пополнить запасы энергии. Так Кизингер открыл для себя воздушное сообщение. В то время как Аденауэр предпочитал автомобиль, а Эрхард — железную дорогу, «летающий канцер» Кизингер пользовался вертолетами федеральной пограничной охраны. В своем «доме Герхардсру», небольшом особняке в Бебенхаузене под Тюбингеном, он проводил выходные дни, отдыхая от ожесточенного ритма боннской политической жизни. Здесь он знал следы каждого зайца и чувствовал себя настоящим счастливцем, часами гуляя по лесу Шёнбух и предаваясь собственным мыслям. «Я могу несколько минут смотреть на траву, — признавался канцлер, — и пытаться найти четырехлистный клевер». По вечерам он с удовольствием расслаблялся, читая криминальные романы Жоржа Сименона о комиссаре Мегрэ. Кизингер был прекрасным отцом семейства. Со своей женой Марией-Луизой он познакомился в Берлине на костюмированном балу. Он пришел одетый в бархатный камзол трубадура, она — Снежной Королевы. Оба выиграли приз за лучший костюм, станцевали вместе вальс почета, и Кизингер влюбился в прекрасную Снежную Королеву, совершенно потеряв голову. Он говорил, что «под париком из белоснежных локонов смотрели два огромных темных глаза, против которых совершенно невозможно было устоять». В тот же вечер он сделал ей предложение. Госпожа Кизингер принадлежала к тому сорту женщин, которые с удовольствием оставляют политику мужьям. «Сейчас он счастлив. Если я нагряну со своими политическими идеями или просто даже начну вмешиваться, он придет в ужас». Для Марии-Луизы это тоже была «любовь с первого взгляда». Больше всего ей понравилась «его красноречивость». Из двоих детей Кизингеров в то время в Гермении жил только Петер, который изучал юриспруденцию в Тюбингене. Дочь Виола переселилась в Вашингтон. Канцлер любил общаться со своей семьей, с ней он набирался сил для «большой политики».

Кизингер любил сравнивать коалицию с упряжкой неравных по силе лошадей, которой он вынужден управлять. То, что, в конце концов, поводья выпали у него из рук, выяснилось во время выборов Густава Гейнеманна на пост федерального президента весной 1969 года. Брандт заявил, что в первый раз после смерти Фридриха Эберта следует посадить на место главы государства социал-демократа. Сам по себе Кизингер был готов оставить социал-демократам эту должность, хотя бы для того, чтобы заинтересовать партнеров в возобновлении коалиции после выборов в бундестаг. Однако канцлер вновь оказался слабым руководителем, он дал коллегам по партии уговорить себя и выставить на выборы своего кандидата. Правда, разногласия и тут не прекратились. Фаворитом Кизингера был Рихард фон Вайцзекер, а большинство из ХДС отстаивали кандидатуру министра обороны Герхарда Шрёдера. Кизингер и Шрёдер были давними соперниками, и министр обороны не уставал критиковать «восточную политику» канцлера и «подпиливать ножки его стула». «Я не хочу быть федеральным президентом. Вместо этого я соберу следующий кабинет министров, в крайнем случае, через один срок», — открыто говорил он коллегам по партии. Кизингер тянул и лавировал до тех пор, пока Вайцзекер не потерпел поражение во время внутрипартийной перебаллотировки ХДС.

1 ноября 1968 года СДПГ выдвинула на пост федерального президента кандидатуру федерального министра юстиции Гейнеманна. ХДС выставил со своей стороны Шрёдера. Для Кизингера, который 22 мая 1967 года стал председателем своей партии, это было постыдным поражением, его репутации был нанесен непоправимый ущерб. Позже он сам признавался, что должен был жестче отстаивать Вайнзекера. «Если я и чувствую себя сейчас в чем-то виновным, — напишет он в 1980 году, — так в том, что тогда не пригрозил партии своей отставкой». Большинству членов ХДС теперь стало очевидно, что им не хватает сильного человека во главе. Председатель земли Рейнланд-Пфальц Гельмут Коль предупредил Кизингера, что в партии «чувствуется отчетливый призвук недовольства, которое не умолкает и при Вашем имени. Общий упрек заключается в том, что председатель слишком отдален от собственной партии». Коль сообщил, что многие считают, будто у канцлера нет воли к власти.

Решающую роль в какой-то момент сыграла СПГ, без ее голосов Гейнеманн не смог бы получить абсолютного большинства голосов. Со времени собрания партии в Ганновере в апреле 1967 года СПГ в большинстве своем была ориентирована в национальной политике на социал-демократический курс. С тех пор партия раскололась на реформистов и консерваторов. Вопрос стоял так: удастся ли новому председателю партии реформисту Вальтеру Шелю развернуть СПГ налево? Венер неожиданно внес сенсационное предложение: если СПГ проголосует за Гейнеманна, изменение избирательного права будет отменено окончательно, а введение этого нового способа выборов стало бы для либералов смертным приговором.