Гвидо Кнопп - История триумфов и ошибок первых лиц ФРГ

Протесты внепарламентской оппозиции, в которую влились и профсоюзы, в первую очередь касались ограничения основных прав личности, например, тайны переписки и телефонной связи, а также права объединяться в общественные организации. Протесты подогревались страхом перед возможным использованием войск бундесвера для подавления восстаний, а также из-за возможного ограничения законодательной власти, например, после назначения чрезвычайного парламента. После затяжных переговоров 30 мая 1968 года была принят конституция чрезвычайного положения, несмотря на протест не только фракции СПГ, но и 53 членов фракции СДПГ. Чрезвычайная конституция до сегодняшнего дня так ни разу не применялась и вскоре была предана забвению.

Кизингср с абсолютным непониманием относился к восстанию студентов. Для него как для образованного гражданина такой вид противостояния власти был отвратителен. Он с удовольствием сел бы в кругу студентов и культурно начал бы дискуссию о бедственном положении университетов или критике системы образования или решений правительства. Беспорядки, уличные бои и шумные демонстрации наполняли его ужасом и отвращением. Кизингср был канцлером, который охотнее всего наблюдал за своим народом на расстоянии, при личных встречах с гражданами он благосклонно интересовался их самочувствием, но никогда не хотел быть одним из них.

В 1968 году, когда началась волна студенческих протестов, канцлер находился в предвыборной поездке перед выборами в парламент земли Баден-Вюртемберг; Когда на предвыборных мероприятиях появлялись студенты с мегафонами, плакатами и транспарантами и начинали перебивать его возгласами неодобрения и пронзительными свистками, Кизингер либо смело вступал с ними в дискуссию, либо приказывал полиции очистить площадь. После покушения на Дучке канцлер выразил его супруге в личной телеграмме соболезнования и возмущение по поводу происшедшего, но в телевизионном обращении он предупредил «военные левоэкстремистские силы, которые открыто поставили своей целью разрушить парламентский демократический порядок», что в случае, если они немедленно не прекратят свои акции, «возникнет необходимость ужесточить государственные средства зашиты». Поскольку в каждой земле был свой начальник полиции, правительству очень не хватало универсальной военной силы. Вместо этого сотни демонстрантов, среди которых был и сын Вилли Брандта Петер, были задержаны и обвинены в нарушении общественного порядка, несанкционированных массовых сборищах и других правонарушениях. Однако от запрещения Социалистического союза немецких студентов и НДП Кизингер все же отказался, поскольку хотел бороться с экстремистами «законными политическими средствами». 27 октября 1968 года была легально оформлена Германская коммунистическая партия [26] Deutsche Kommunistische Partei, DKP — Прим. пер. . Кизингер с облегчением заметил, как после двух смертельных случаев в Мюнхене пыл студентов молниеносно угас. Канцлер еще меньше, чем сами студенты, понимал, чего они, собственно, хотят. «Иногда в борьбу вступают демоны», — вздыхал он.

С отменой Чрезвычайных законов у студенческого движения не было больше объединяющей цели. Внепарламентская оппозиция начала разрушаться изнутри. Небольшое количество протестующих вооружились и ушли в подполье, другие вступили в Германскую коммунистическую партию, но после смены власти в 1969 году около 100 000 бывших студентов, в основном благодаря СДПГ, собрались на «марш против институтов». Образование социально-либеральной коалиции сигнализировало о конце внепарламентской оппозиции.

В то время как Большая коалиция достигла двух основных внутриполитических целей — стабилизации экономики и отмены Чрезвычайных законов, одно из самых важных внешнеполитических направлений — «восточная политика» — застопорилось на начальном этапе. В своем правительственном заявлении Кизингер подчеркнул, что он ищет взаимопонимания с восточными соседями и хочет «снять напряженность в отношениях с ГДР, а не осложнять их еще больше, преодолеть пропасть, а не углублять ее». В этом вопросе оба партнера по коалиции были согласны друг с другом. Однако со временем обнаружилось и различие в их целях: в то время как Кизингер в основном искал сближения с Москвой, Венер и СДПГ делали в первую очередь ставку на переговоры с Восточным Берлином. С этого началась социал-демократическая политика «перемен через сближение». Разумеется, распространенное мнение о том, что Большая коалиция подготовила «восточную политику» Брандта, неверно. Кизингер уже вступил на этот путь, пусть даже осторожно и неуверенно. Конечно, при этом ему приходилось сопротивляться консервативным силам в своей же собственной партии, но главное, ему не хватало силы принять решение в этом лавировании между партнерами по коалиции.