Джон Мэн - Иоганн Гутенберг

Мартин Лютер: «Мой разум подчиняется слову Божьему. Я не могу и не буду ни от чего отрекаться, потому что идти против разума неправильно и небезопасно».

Лютер уехал 26 апреля в сопровождении императорского эскорта – но кто мог знать, насколько это безопасно? Никто: ни он, ни его покровитель Фридрих, который не хотел рисковать и приказал устроить ненастоящее похищение. В лесу кортеж Лютера окружили всадники, захватили его и умчались с ним в замок Вартбург – специально подготовленное Фридрихом место.

Тем временем в Вормсе имперские власти объявили Лютера вне закона, запретили его книги и наложили запрет на «клевету». Таков был приговор, который навис над Лютером и ограничил свободу его перемещения за пределами Виттенберга. Но это ничего не изменило. Большинство людей по-прежнему поддерживало Лютера. Один из его оппонентов, сатирик Томас Мурнер, в 1522 году опубликовал в Страсбурге сочинение «О великой лютеранской глупости». «Мурнер» означало «ворчун», но также это было имя кота из народных сказок, поэтому карикатуристы по всей Германии изображали его с кошачьей головой. Как бы то ни было, в Вормсском эдикте забыли упомянуть о том, что запрещалось клеветать только на сторонников папы, поэтому местные пролютеранские власти наложили арест на книгу Мурнера.

На перевод Нового Завета у Лютера ушло всего 11 недель, он появился в 1522 году.

Лютер продолжал прятаться в Вартбурге как «юнкер Георг», отрастив бороду и растолстев. Здесь он начал работу над своим следующим проектом – немецким переводом Библии. Его перевод Нового Завета, на который у него ушло всего 11 недель, появился в 1522 году. Это была на удивление сильная работа, основанная на еврейском и греческом текстах, намного превосходящая перевод Ментеля, базирующийся на латинском тексте и изданный в Страсбурге 60 годами раньше. Перевод Старого Завета увидел свет в 1534 году. Нельзя сказать, что Библия Лютера – труд одного человека (поскольку он использовал помощь других в отношении всех задействованных языков, в том числе немецкого), но этот проект был пропитан его мастерством и стал краеугольным камнем в формировании современного верхненемецкого диалекта. Лютер сознательно хотел избежать использования своего родного нижнесаксонского диалекта, чтобы, по его словам, «быть понятым людьми как из Верхней, так и из Нижней Германии». Он избегал использования слов, присущих местным диалектам, выбирая фразы, известные всем, упрощая и стандартизируя их написание. И это сработало: его Библия стала образцом великолепия и удобопонятности, каковым она остается и по сей день. В отношении лингвистического влияния эта работа стала немецким аналогом работ Шекспира и Библии короля Якова.

Через год, когда христианский мир был охвачен войной и бунтами, Лютер вернулся в Виттенберг. Раскол, которому он положил начало, уже было не остановить. Священники начали вести службы на немецком языке. Монахи женились (что сделал и Лютер четырьмя годами позже). Библия стала венцом работы Лютера; она обращалась непосредственно к людям, на привычном для них языке, как это делал он сам, принеся затишье в кипевший фанатизмом город. Он прожил еще 25 лет – достаточно для того, чтобы увидеть, как другие принцы использовали его идеи для укрепления своих амбиций в противостоянии против папы и императора. Его реформистское течение разделилось на множество направлений, возглавляемых Цвингли в Швейцарии, Кальвином во Франции, Ноксом в Шотландии.

Библия Лютера – проект, пропитанный мастерством, краеугольный камень в формировании современного верхненемецкого диалекта.

После смерти Мартина Лютера закончилась 10-летняя война между католиками и лютеранами. Это произошло в 1555 году, когда стороны заключили Аугсбургский мир и впервые было признано, что Германия действительно разделена между католиками и лютеранами. Религиозный плюрализм превратился в господствующую тенденцию, или, скорее, в две господствующие тенденции, реформистская ветвь которых вскоре разделилась на течения гугенотов, анабаптистов, арминиан и евангельских христиан, распространяясь по всем странам Северной и Центральной Европы, а затем и на противоположный берег Атлантического океана, в Церкви, имевшие мало общего, кроме их гордой независимости.

Доминирующая тема в этой истории – появление новых национальных настроений. Лютер обращался к немецкой нации на ее родном языке; он взывал к людям, по горло сытым господством иностранцев; его грубый язык положил начало культурному национализму, оказывавшему драматическое и стабильное влияние, хотя немцам понадобилось четыре столетия, чтобы прийти к логическому завершению – созданию национального государства. Но рожденные в Германии книгопечатание, язык и национализм коснулись всей Европы, в частности Англии, где они имели примерно такие же последствия.