Иулиания Шмеман - Моя жизнь с отцом Александром

Раз в месяц мы встречались у нас дома. Я подавала чай с печеньем. Сначала выступал какой — нибудь поэт, или писатель, или политический или общественный деятель, потом это выступление живо обсуждалось всеми присутствующими, и нередко гости уходили только заполночь. Для всех нас это было чрезвычайно важно и интересно. Александр чувствовал себя совершенно свободно среди разнообразия талантов, убеждений и жизненного опыта. Мне трудно передать атмосферу этих встреч, сопереживание душераздирающим рассказам о разбитых судьбах, прошлой жизни, грусти, энергии и надежде. Многие из этих людей стали нашими близкими друзьями. Они не имели никакого отношения к нашему семинарскому окружению и к церковной организации. Но их привлекала личность отца Александра, его твердые убеждения, его терпимость, широта его взглядов, душевная щедрость. В нем они видели человека, священника (он всегда носил рясу), интересующегося их взглядами, вопросами культуры и т. п. Квартира так наполнялась сигаретным дымом, что даже лестничную клетку приходилось потом проветривать.

Кроме этого, Александр еще принимал участие в цикле лекций, которые читались по четвергам по — русски. Организатором их был профессиональный социальный работник Георгий Новицкий [ [16] [16] Новицкий Георгий Исакиевич (1889, Ростов — на — Дону — 1966, Нью — Йорк), инженер — электрик, в США с 1920–х гг., общественный деятель, председатель Общества друзей русской культуры. — Прим. перев. ]. Он решил, что именно отец Александр сможет привлечь слушателей на серьезные занятия. Один раз в месяц мы рассылали приглашения по списку, кем — то нам предоставленному, и в течение нескольких лет Александр читал лекции на духовные, религиозные и культурные темы. Эти вечерние лекции собирали из года в год все больше слушателей, и мы поняли, что русские эмигранты знали очень мало о своей Церкви, своей религии и своей культуре.

Итак, мы жили в Нью — Йорке, на углу 121–й улицы и Бродвея. Наша квартира состояла из кухни, ванной комнаты, гостиной, двух маленьких спален и еще двух комнат, в которых жили три студента — серба: Кокич, Веселии Кесич [ [17] Кесич Веселии (род. 1921, Босния, Югославия), после войны попал в лагерь для перемещенных лиц в Италии, учился в Англии, в США с 1949 г., окончил Св. — Владимирскую семинарию, профессор Нового Завета в Св. — Владимирской семинарии, в наст, время на покое. — Прим. перев. ] и Миша Йованович. Позже к ним присоединился Василий Нагоски [ [18] Владимир (в миру Василий Нагоски; 1922, Донора, шт. Пенсильвания — 1997, Г^анд — Рапидс, шт. Мичиган), выпускник Св. — Владимирской семинарии, с 1970 г. митрополит Японский, с 1974 митрополит Сан — Францисский и Западно — Американский, с 1975 на покое. — Прим. перев. ]. Нам очень повезло, что эти замечательные молодые люди жили с нами. Не знаю, считали ли они себя столь же удачливыми, деля квартиру с семьей с тремя маленькими детьми и собакой! Во время одной из наших прогулок за нами увязалась собачонка, очевидно потерявшаяся. Один наш друг сказал нам: «Я понимаю в собаках. Это двухмесячный щенок, мальчик». Собаку назвали Снэпом, она стала любимым членом семьи. Оказалась она, впрочем, девочкой!

Мы с Александром спали на раскладном диване в гостиной, дети и Вава разместились в маленьких спальнях. Кухней и ванной пользовались все жители квартиры. После жизни в «избушке» с единственным краном, из которого текла только холодная вода, и с удобствами на улице эта квартира казалась мне верхом роскоши. В первом письме родителям я писала: «Только представьте себе: пять кранов с горячей водой! И газовая плита! Центральное отопление! И не надо больше колоть дрова или доставать уголь!» В квартире под нами одна комната была превращена в часовню. У семинарии было еще четыре квартиры в доме, в одной жил отец Георгий Флоровский, в других — двадцать шесть студентов.

Александр с головой погрузился в работу: он преподавал, участвовал в жизни Церкви, во главе которой стоял митрополит Леонтий [ [19] 9 Леонтий (в миру Леонид Иеронимович Туркевич; 1876, Кременец, Украина–1965, Сайосет, США), митрополит; в 1906 приглашен епископом (будущим святым Патриархом) Тихоном (Белавиным) возглавить православную духовную семинарию в г. Миннеаполис (США), после кончины жены (1925) хиротонисан во епископа Чикагского (1933). Митрополит всея Америки и Канады (1950). — Прим. перев. ], пытаясь разобраться в совершенно новой для него церковной ситуации, столь отличной от парижской. Студенты должны были сами заботиться о себе. В семинарии не было общей кухни, никакой общей жизни, кроме лекций, которые проходили в аудиториях Объединенной теологической семинарии, располагавшейся через дорогу от нас. Ежедневные богослужения проходили в нашей часовне, воскресные литургии совершались в ближайшем к нам приходе отца Александра Киселева [ [20] Киселев Александр Николаевич (1909. Тверская губ. — 2001, Москва), протопресвитер РПЦЗ, основатель и главный редактор журнала «Русское возрождение» (с 1978), в 1991 вернулся в Россию и жил на покое в Донском монастыре). — Прим. перев. ], русского эмигранта, и семинаристы ходили туда на субботние и воскресные службы.