Лет. ГЛМ. }. У остроумной барышни очень злой язычок. Чувствуется почтительное недовольство матерью, а дедушке достается сильно. Летом 1832 года (дата написана очень неразборчиво) она сообщает: "Вот мы и опять брошены на волю божию: маменька только что уехала в Ярополец, где она пробудет, как уверяла, несколько недель, а потом, конечно, еще и еще несколько, потому что раз она попала туда, она не скоро оттуда выберется <...>". "Сюда накануне отъезда маменьки приехали Калечицкие и пробудут здесь до первого. Не в обиду будь сказано дедушке, я нахожу в высшей степени смехотворным, что он сердится на нас за то, что мы их пригласили на такое короткое время. Тем более, что сам он разыгрывает молодого человека и тратит деньги на всякого рода развлечения. Таша {Домашнее имя Натальи Николаевны Пушкиной-Гончаровой.}пишет в своем письме, что его совершенно напрасно ждут здесь, так как ему чрезвычайно нравится в Петербурге. Это не трудно, и я прекрасно сумела бы делать то же, если бы он дал мне хоть половину того, что сам уже истратил. _К_у_д_а_ _н_е_ _п_р_и_с_т_а_л_о_ _с_т_а_р_и_к_у_ _д_у_р_а_ч_и_т_ь_с_я!" (последняя фраза по-русски). Как мы видим, недовольная своей судьбой, мятущаяся внучка отзывается о дедушке немногим мягче, чем Пушкин. Афанасию Николаевичу Гончарову оставалось в это время жить всего несколько недель. Он скончался 8 сентября 1832 года. Немалую роль в жизни Александры Николаевны, видимо, играют литература и искусство. Если верить позднему (записан в 1887 году) рассказу князя А. В. Трубецкого, "еще до брака Пушкина на Natalie, Alexandrine знала наизусть все стихотворения своего будущего beau-frére и была влюблена в него заочно" {П. Е. Щеголев. Дуэль и смерть Пушкина. Исследования и материалы, изд. 3-е. М.--Л., 1928, с. 424. В дальнейшем:
Щеголев. }. В цитированном нами письме она просит Наталью Николаевну "попросить мужа, не будет ли он так добр прислать "мне третий том его собрания стихотворений {Третья часть собрания стихотворений Пушкина, о которой идет речь, вышла в 1832 году.}. Я буду ему за это чрезвычайно благодарна". Упоминает Александра Николаевна и о посещении имения С. С. Хлюстина. Хозяин был в отъезде, но дворецкий "показал нам весь дом, где у Семена прелестная библиотека. Я умирала от желания украсть у него некоторые из его прекрасных книг. Мы видели также портрет Настасьи {Сестра С. С. Хлюстина, графиня Анастасия Семеновна Сиркур, жена французского публициста.} вместе с матерью, писанный маслом, когда она находилась в Колизее в Риме. Портрет действительно великолепен". Долгое время думали, что барышни Гончаровы получили недостаточное образование. В своей книге П. Е. Щеголев отзывается о нем очень пренебрежительно: "Об образовании Натальи Николаевны не стоит и говорить" {
Щеголев, с. 48.}. Опубликованная в 1936 году семейная переписка этого взгляда, однако, не подтверждает {
Лет. ГЛМ. с. 388--425.}. Вероятно, еще отец до своего заболевания постарался пригласить хороших домашних учителей. Дедушка тоже постоянно осведомлялся об успехах детей, в особенности внучек. Кроме обязательного тогда французского, их учили и по-русски и по-немецки. Имелся учитель музыки и учитель рисования. Есть, наконец, сведения о том, что постоянными кавалерами подрастающих сестер Гончаровых были образованные молодые люди -- студенты Московского университета. Говоря беспристрастно, они учились, видимо, не меньше и не хуже большинства дворянских барышень пушкинского времени. Русские письма Александры Николаевны пока не опубликованы. Французские в 1832 году, когда ей был 21 год, написаны бойко и во всех отношениях грамотно. Их автор -- духовно содержательная и культурная девушка*. И еще одна мысль об Александре Николаевне. Бедовая была девица, совсем не "кисейная барышня". По натуре смела. Как и жена Пушкина, отличная наездница. О своей лошади она пишет брату Дмитрию: "Вопреки тому, что наговорил мой дорогой братец Ваничка, она никогда не становится на дыбы и ход у нее очень спокойный <...>. Но самый горячий конь покорится, если всадник так искусен, как я" {
Лет. ГЛМ, с. 422.}. Хотелось ей, видимо, и в жизнь броситься смело, да время еще не было подходящим для таких, как она. Родись она лет на тридцать -- сорок позже, сумела бы устроить жизнь по-своему. Но волевой и страстный характер Александры Николаевны, несомненно, сыграл свою роль в истории ее отношений с Пушкиным. В 1834 году Наталья Николаевна, которая очень любила своих сестер, решила взять их к себе в Петербург. По-видимому, их положение в доме самодурки матери стало невыносимым. Пушкин согласился, но неохотно. 14 июля 1834 года он пишет: "Но обеих ли ты сестер к себе берешь? Эй, женка! смотри... Мое мнение: семья должна быть
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу
