Вольфганг Нейгауз: Его называли Иваном Ивановичем

Просандеев задумчиво посмотрел на Шменкеля, потом сказал:

- А ну покажи твои руки!

Немец положил руки на стол. Это были мозолистые руки рабочего человека.

- Рабочие руки, - заметил комиссар Тихомиров.

- Ну и что ты о нем думаешь? - обратился к комиссару Просандеев.

- В душу к нему не заглянешь, - ответил комиссар и, подумав, добавил: - Поживем - увидим.

- Значит, присматривать за ним, пока он себя не покажет?

- Точно так.

Просандеев облегченно вздохнул: мнение комиссара совпадало с его собственным. Командир налил в кружку водки и кивнул Шменкелю:

- Пей!

Помолчав, Просандеев проговорил:

- Оружия тебе, Шменкель, не дам. Сам достанешь в бою. А вот табак тебе будут выдавать.

Повернувшись к одному из партизан, командир отряда приказал:

- На всякий случай спать немца положите отдельно ото всех. Обращайтесь с ним вежливо. Кто знает, может, завтра он станет нашим товарищем. Но глаз с него пока все же не спускайте. Понятно?

- Так точно, товарищ командир!

Шменкель вышел на улицу. Ночь была ясной и морозной, под ногами скрипел снег. Фриц глубоко вздохнул, будто освобождаясь от тяжелого груза. Его радовало, что русские если и не полностью поверили ему, то по крайней мере хотят верить. Он молча шел по дороге. Справа от него шагал переводчик, слева - партизан. У какого-то сарая остановились. Партизан открыл дверь и показал Фрицу, где он будет спать. Шменкель не заставил себя долго ждать и тут же завалился на сено. Русские ушли, но замок на сарай не повесили. Засыпая, Фриц слышал, как около избы, где остановился командир партизанского отряда, ходил часовой.

Командир отряда и комиссар сидели за столом. Тихомиров только что вернулся после обхода постов. Командир встретил его вопросом:

- Ну, как наши товарищи отнеслись к тому, что в отряде будет немец?

Комиссар ответил не сразу. Свернул цигарку, закурил.

- Мнения самые разные. Одни говорят, вряд ли немец будет стрелять в своих, другие считают, что немцам вообще ни в чем нельзя верить.

- И что же ты им ответил?

- А как ты сам думаешь, командир, будет этот немец стрелять в своих или нет? - в свою очередь спросил Тихомиров.

- Выходит, ты ему тоже не веришь?

Комиссар досадливо махнул рукой: он и слышать не хотел подобного вопроса.

- Что значит - верить? Я должен точно знать, быть убежденным в этом, понял? А уж тогда я буду спорить с другими.

Просандеев чуть не вспылил, но сдержался. Он хорошо знал своего комиссара: в любом деле Тихомиров должен был сначала убедиться сам. Комиссар отряда был осторожен и предельно сдержан. Однако эта осторожность не раз удерживала командира от опрометчивых решений.

Оба они, командир и комиссар, были организаторами этого хоть и небольшого, но крепкого партизанского отряда. За короткий срок отряд обзавелся лошадьми, автоматами и даже пулеметами, И в этом прежде всего была заслуга комиссара, который составил смелый и хитрый план захвата оружия. Однако сейчас Тихомиров казался командиру чересчур осторожным.

- Этот немец - антифашист, и не следует его путать с гитлеровцами, заговорил командир. - Вспомни бои в Испании, интернациональные бригады... Разве там не было немцев? Тут, брат, нужно руководствоваться классовой точкой зрения...

Тихомиров усмехнулся:

- Ну, Иван, ты сейчас, чего доброго, прочтешь мне лекцию. Скажи уж лучше, что тебе этот немец понравился.

- Ну и что из того? - пробормотал командир. - Каждый честный человек мне симпатичен. Однако мое решение не зависит от личной симпатии.

- Я тебя понимаю, Иван. Ты, конечно, хочешь видеть только хорошее, но... Я не говорю, что не доверяю этому немцу. Он и на меня произвел хорошее впечатление. Все это так. И все же представь себе: отряд вдруг попадает в очень тяжелое положение, перед нами - превосходящий противник. Не испугается ли тогда наш немец?.. Не отрицай, Иван, ведь ты его совсем не знаешь. Не забывай, что у каждого человека есть свои привычки, рефлексы, что ли, и тому подобное. Есть они и у Шменкеля.

Просандеев со злостью стукнул кулаком по столу, чувствуя, что у него нет аргументов, чтобы разубедить комиссара.

- Мы создавали наш отряд не по приказу. Вы сами выбрали комиссара, меня ведь никто не назначал. Связь с подпольным райкомом установить не удалось. Я не боюсь ответственности, нет, командир. Но поскольку мы действуем самостоятельно, мы обязаны быть бдительными вдвойне.

- Ты хочешь еще раз проверить немца? - спросил командир.

- Да.

- Сейчас или дождемся утра?