Савва Морозов - Крылатый следопыт Заполярья

Сделав долгую паузу, Иван Иванович закурил очередную папиросу об еще непогасший окурок и продолжал:

— Вернулись в Усть-Таймыру. Долго не могли уснуть в ту ночь. Все толковали, как завтра пойдем искать рейдер. Решили так: горючим заправимся на полные сутки и будем утюжить море… Обнаружим «Шеера», сразу сообщим куда надо и барражировать будем в пределах дальности его зениток. К нашим координатам подтянутся североморские подлодки. Кончится у нас горючее, другие самолеты придут барражировать нам на смену. Неплохо в общем все придумали. Но жизнь опередила наши планы. С Диксона срочное радио: порт под обстрелом рейдера. Сразу полетели туда. Но попали, как говорится, к шапочному разбору. Застали мы на Диксоне следы пожара да разбитую снарядами силовую установку передающей радиостанции. Да корабль «Дежнев» на грунте сидел, изрядно побитый. Словом, не так уж много успели фашисты там натворить. От задуманного десанта отказались. Сами едва ноги унесли, получив прямое попадание от единственной на Диксоне береговой пушки. Дальше все по книгам нынче известно. Но могу добавить: артиллерийский бой, точнее сказать, вся эта кутерьма с набегом «Шеера» продолжалась два часа. А наш аэроплан добрых двадцать часов затем утюжил море. И впустую… Если по карте глядеть, живого места от наших галсов не осталось. Однако видимость плохая. Она-то немцам и помогла убраться восвояси: обратно ушли, как пришли — в обход Новой Земли с севера. Вот тебе свидетельства очевидца и участника: так и не удалось пилоту Черевичному лично познакомиться с «Адмиралом Шеером». Зато кочегара Павла Вавилова — того, знаешь, единственного сибиряковца, что уцелел, не забуду никогда… Трудновато было мне сажать лодку на волну у скалистого острова Белухи. Но ему-то, Вавилову, островитянину по нужде, куда тяжелей пришлось. Однако крепкий оказался парень. Как увидел, что сели мы, сам в воду бросился, поплыл навстречу. Отощал, конечно, за месяц, что на острове прожил. Ребята мои его в лодку втащили совсем окоченевшего. Насилу отогрели, отпоили горячим кофейком. Потом и чарку поднесли, как положено герою. Подумать только, что пережил человек…

Да, хоть и не было в Арктике линии фронта, война там шла непрерывно. И полярники, мирные труженики, участвовали в защите Родины по мере сил.

Как обидно, что не успел Черевичный завершить свои записи, относящиеся к той поре. Но и то, что осталось в личном его архиве, представляет исключительный интерес. Читая мне отрывки, он советовался: что сократить, что добавить. И говорил:

— Может, лишнее тут кое-что набралось. Погляди: что не подходит, выкинем. Но уж про адмиральский рейс все надо сохранить.

Итак, «адмиральский рейс»…

Контр-адмирал, командующий Беломорской флотилией, в середине октября 1943 года прибыл на Диксон со срочным заданием Ставки Верховного Главнокомандования. Надо обеспечить переход из Тикси на запад двух ледоколов, крайне необходимых для зимней проводки военных транспортов в Архангельский порт. Самого же командующего вместе со штабом надо было перво-наперво доставить в Тикси. Приближалась полярная ночь, светлого времени для полетов оставалось мало. Прогноз метеорологов обещал быстрое наступление морозов, мощные циклоны на пути.

— Только он способен на такой полет, — сказал начальник морских операций Главсевморпути Ареф Иванович Минеев, знакомя контр-адмирала с Черевичным.

— Возьметесь? — спросил командующий.

— Постараюсь, — ответил Иван Иванович.

И после получасового совещания со своим экипажем приказал: в нарушение строгих правил светомаскировки военного времени хорошо осветить диксоновский рейд, все находившиеся там корабли поставить вдоль линии взлета. По сигналу ракеты они должны были на несколько минут включить судовые огни, прожекторы.

Сказано — сделано. Дружно взревели моторы. Ориентируясь по светящимся точкам, тусклым в сырую ночь, и лучам прожекторов, рассеивавшимся в густом снегопаде, Иван Иванович повел машину на взлет. Слева проскочил тральщик, — другой корабль. И Н-275, послушный пилоту, оторвался, начал набирать высоту в кромешной тьме. Стрелка высотомера быстро подошла к цифре «600». Пройдя над мачтами радиостанции, легли на курс по радиокомпасу.

И тут началось! Получаса не прошло, как забарабанила по корпусу лодки этакая пулеметная дробь, — срывались с плоскостей маленькие кусочки мгновенно нараставшего льда… Как избежать дальнейшего оледенения? Выше двух, от силы двух с половиной тысяч метров перегруженная машина не подымется, а верхняя кромка облаков, наверное, где-нибудь за пятым километром. Поневоле снизились ближе к воде. Но и тут облака не редеют. Под тяжестью нараставшего льда оборвались жесткие антенны. Связь с береговыми рациями Макаров держал только на выпускной антенне. Знал Черевичный, как неустойчиво сейчас атмосферное давление, — нельзя верить показаниям высотомера. Вел самолет вслепую, не видя ни неба, ни воды…