ГОРДОН ЛОНСДЕЙЛ - МОЯ ПРОФЕССИЯ — РАЗВЕДЧИК

Мы давно не виделись, и я удивился, как ему удалось меня разыскать. Спросил его об этом.

— Долгая история, — несколько загадочно ответил Антон. — Встретимся — расскажу.

Через час он был у меня. Как обычно, начались воспоминания о войне, о друзьях, некоторых я давно потерял из виду.

Я спросил, где теперь мой бывший начальник. О нем ничего не было слышно с 1948 года, и я догадывался, что он находится в специальной командировке.

— Я и сам собирался рассказать тебе о нем, — ответил Антон. — А. работает за кордоном. Недавно я встречался с ним, и он просил повидаться с тобой.

Я спросил:

— А когда он собирается домой? Ведь ему скоро пятьдесят! Пора бы на более спокойную работу.

— Не знаю, когда он вернется. Но он передает тебе привет и приглашает к себе помощником.

Сказать, что я опешил, значит ничего не сказать. Некоторое время я не мог даже толком сообразить, о чем, собственно, идет речь. Помню, лишь подумал: у меня уже твердые планы на будущее, нет никакого желания расставаться с семьей. Дальше у нас произошел примерно такой диалог:

— Вот что, Антон. Ты знаешь: я свой долг выполнил. С лихвой. Теперь очередь за молодежью.

— Я и не предполагал, что ты согласишься сразу. Ты подумай. Не торопись, быстрое решение в таком деле ни к чему.

— Что тут думать? Я уже ответил. Начнись война — тут же попрошусь в тыл противника. Но сейчас у меня другие планы.

— Чудак, — улыбнулся Антон. — Война идет полным ходом. Скрытая, тайная, но идет!

Я знал, конечно, об агрессивной речи Уинстона Черчилля в Фултоне, о том, что американские атомные бомбардировщики летают вдоль наших границ, что уже создано ЦРУ — один из главных центров «холодной войны» против СССР. Но мне не было тогда известно, что уже во время войны и особенно в послевоенные годы разведки США и Англии вели широкую подрывную деятельность против Советского Союза. Они начали глубокое агентурное наступление, перебросив к нам в общей сложности — с самолетов и подводных лодок — более ста шпионов и диверсантов. Некоторые из них были снабжены биологическими возбудителями инфекционных болезней и должны были распространять эпидемии, эпизоотии и эпифитотии (*) .

(*Инфекционные болезни животных и растений. Примеч. Ред.)

Вражеские агенты были схвачены и обезврежены органами государственной безопасности. Теперь можно сказать, что не последнюю роль в этом деле сыграл замечательный советский разведчик Ким Филби, высокое положение которого в английской разведке позволяло заблаговременно предупреждать нас о некоторых операциях подобного рода.

— Словом, Антон убедил вас?

— Почти, но не совсем. Его предложение выехать к А. было столь неожиданным, что мне хотелось поразмыслить. По неписаной этике разведчиков, Антон не сообщил каких-либо подробностей, связанных с работой моего бывшего командира, однако я понял, что он находится на нелегальном положении в одной из главных капиталистических стран.

Предложение было весьма лестным. Я понимал, разумеется, что если мне предлагают стать помощником А., значит, Центр считает меня не только достойным доверия, но и способным оправдать его. И все же я должен был спокойно обдумать все, чтобы полностью быть уверенным, что смогу выполнить это задание. Ведь работа в разведке требует от человека помимо твердых моральных и политических качеств, помимо отличного здоровья и каких-то особых, присущих только этой профессии черт.

Обладал ли я ими в той мере, на которую рассчитывали мои товарищи, предлагая отправиться к А.?

Было и еще одно важное обстоятельство. К тому времени у меня уже была семья. Трудно решиться на долгие годы оставить жену с маленьким ребенком, не имея возможности сказать ей правду о причине отъезда и тем более о риске, сопряженном с этой поездкой.

В общем, было над чем подумать. Но сам факт, что я беседую с вами, говорит о том, какое в конце концов я принял решение.

— Беседа наша, видимо, затянулась. Прервем ее, чтобы поработать над следующей главой?

— О чем она?

— Вы отправляетесь в Торонто, чтобы получить там заграничный паспорт на имя Лонсдейла. Сложно было его получить?

— Не очень. Повторяю: все было тщательно продумано еще в Центре. Через две недели этот документ уже был у меня в руках...

ГЛАВА III

Через две недели после приезда в Торонто заграничный паспорт был у меня в руках. Мистер Уайз, владелец бюро путешествий, выдавший мне синюю книжку с вытисненным на переплете золотым гербом Канады, видимо, не подозревал, какие чувства испытывает в эту минуту сдержанно улыбавшийся клиент, собравшийся в Англию. Я поблагодарил его. Не глядя сунул паспорт в карман, подписал какую-то бумагу и зашагал в гостиницу.