ГОРДОН ЛОНСДЕЙЛ: МОЯ ПРОФЕССИЯ — РАЗВЕДЧИК

23 марта 1961 года в Лондоне завершился судебный процесс над Гордоном Лонсдейлом. 25 лет тюрьмы — таков был приговор. Имя этого человека долгое время не сходило с первых полос английских и американских газет. Крупнейшие издательства боро­лись за право первыми опубликовать его воспоминания.

Было издано несколько книг об этом удивительном человеке, но в основном это были легенды. И вот только теперь, в ус­ловиях гласности, появилась возможность издать подлинные воспо­минания кадрового советского разведчика полковника Конона Молодого.

К ЧИТАТЕЛЯМ

В этом кратком предисловии мы хотели бы рассказать читателям историю создания этой книги.

Почти два десятилетия назад советский разведчик Конон Трофимович Молодый обратился к нам, двум журналистам и ученому, с просьбой помочь привести в порядок его записи, воспоминания, некоторые документы из личного архива. Цель этой работы он определял совершенно ясно: будущая книга о его жизни и профессии. Конон Молодый откровенно рассказал нам, что до этого плодотворного сотрудничества с другими журналистами у него не получилось: «Они пытаются изобразить мою жизнь как приключения, а у меня была тяжелая, порою однообразная работа».

Мы встретились. Встреча эта состоялась в «Комсомольской правде», где тогда работал один из нас.

К этому времени Конон Молодый, он же полковник Гордон Лонсдейл, был широко известен на Западе. Много дней его фотографии и имя не сходили с первых полос крупных газет, печатались из номера в номер репортажи с судебного процесса в Лондоне, приговор которого был предельно суровым — двадцать пять лет тюрьмы. И после приговора пресса не обходила вниманием полковника Лонсдейла, ведь, по мнению профессионалов, он был разведчиком экстра-класса, звездой № 1 в сложном и опасном деле, которым занимаются спецслужбы всех стран.

Но в своей стране, в Советском Союзе, полковник (у него действительно было это звание) Молодый был известен лишь очень немногим, тем, с кем был связан в силу своих профессиональных обязанностей. Неизвестность, кстати, его совершенно не тяготила — умный, обаятельный человек, он привык многие годы и десятилетия находиться в тени. И он хотел написать книгу о себе и своей работе не ради того, чтобы прославиться. Ему, многое повидавшему и пережившему, казалось, что такая книга может быть полезна для понимания политических реальностей. «Я не воровал секреты, а методами и средствами, которые оказались в моем распоряжении, пытался бороться против военной угрозы моей стране» — это слова полковника Молодого.

Работать над рукописью книги вместе с Кононом Трофимовичем было необычайно интересно. Его память хранила мельчайшие подробности событий, участником или свидетелем которых он был. И плюс к этому — живой ум, эрудиция, точность, аккуратность...

Страницу за страницей мы перелопачивали рукопись. Иногда у нас возникали вопросы, по которым требовались его консультация, уточнения. Мы печатали их на листке бумаги и пересылали Конону Трофимовичу. Он вскоре звонил:

— Ответы готовы... Завтра в кафетерии «Гастронома» в 15.00 я буду пить кофе...

И минута в минуту мы находили его в обусловленном месте, забирали аккуратно отпечатанные на портативной машинке ответы.

Это была игра, но ее полезность мы быстро поняли — так экономилось время и возникало настроение, в какой-то степени помогающее нам писать.

А может быть, оказавшись после многих бурных лет в нормальной, скажем так, обстановке, Конон Трофимович не мог сразу отрешиться от некоторых своих привычек?

Книга была готова, мы назвали ее «Спецкомандировка» и все вместе избрали коллективный псевдоним: «Трофим Подолин». «Спецкомандировка» Трофима Подолина в отрывках печаталась в «Комсомольской правде» и «Неделе», к ее публикации приступил журнал «Молодая гвардия». Но внезапно публикация была прервана цензурой. Несложно было догадаться, кто дал такое указание главлиту, и вот один из нас написал письмо Председателю Комитета государственной безопасности Юрию Владимировичу Андропову. Дело не только в том, что жаль было трехлетнего труда. Нам казалось несправедливым, что о трудной судьбе прекрасного человека не узнает страна.

Председатель КГБ при СМ СССР обстоятельно объяснил автору письма мотивы, по которым было принято решение прекратить публикацию. Все они лежали, скажем так, в области большой политики. О полковнике Молодом, о том, что он сделал для страны, Юрий Владимирович отозвался с большой теплотой. Завершая разговор, он сказал: