Георгий Иванов: Проза из периодических изданий. 15 писем к И.К. Мартыновскому-Опишне

Публикатор и автор этой заметки благодарят за помощь в разыскивании текстов статей Георгия Иванова Юлию Александровну Юдину и Александра Владимировича Питиримова.

Публикация и подготовка текста Н.О. Тамарович, вступительная заметка и примечания С.Р. Федякина.

Что такое «ханжа» — знает всякий. Я имею в виду не напиток, приобретший в военные и революционные годы такую «широкую популярность», а понятие ханжи в его прямом смысле.

Все мы более-менее мыслим образами, и образами по большей части трафаретными. Поэтому при слове «ханжа» нам представляется старушонка, салоп, тараканы, провинция и т. п. Это столь же банально, как и не точно. Это то же самое, как воображать немца обязательно в виде наливающегося пивом бурша, парижанку в виде мидинетки или русского интеллигента непременно в пенсне и с бородкой клинышком.

С тем, что ханжи бывают не только тараканьими старушонками, впрочем, легко согласится всякий. Старая русская жизнь дала нам множество примеров этого, по мере сил не отстает от нее и жизнь эмигрантская. И все-таки все это не то. Все-таки представив себе типы всевозможных ханжей, мы будем далеки от того, чтобы оценить все значение в современной жизни этого малоблагозвучного и малопривлекательного слова.

Обездоленное во всех смыслах человечество наших дней растеряло, как известно, значительную часть накопленных веками веры, морали, всяческих «устоев». О том, чтобы вернуться к ним — оно и не помышляет. Доспехи слишком тяжелы — не по Сеньке шапка, — но и совсем без веры жить как-то неудобно, какая-то мораль все-таки нужна. Только чтобы легкая вера, необременительная мораль. Чтобы, как «Кодак» туриста, помещалось в любой карман, как патентованная овсянка, усваивалась любым желудком.

И вот навстречу разуверившемуся и колеблющемуся современному человеку — спешат ханжи. На них нет салопов и тараканы вокруг них не шуршат. Они пересекают океаны в каютах-люкс и заседают в построенных по последнему слову техники теософских храминах.

Апостолы новой веры — элегантные дамы среднего возраста, англо-саксонского, по большей части, происхождения. На их лицах светится благостная улыбка, в глазах сияет просветленность. Вместе с запахом Герлена или Шанель [100] Герлен — знаменитый дом парфюмерии, который основал в 1828 году ученый-химик Пьер Франсуа Паскаль Герлен (1798–1864). Шанель (Шанель № 5) — знаменитые духи, названные в честь женщины-модельера Габриель Бонёр (Коко) Шанель (1883–1971). они распространяют вокруг себя смирение и святость. Из Америки, из Шанхая, из Индии — сыплют они в Европу миллионы экземпляров брошюр на всех языках. Чистенько отпечатанные, раздаваемые всем и всюду бесплатно, пропитанные общедоступной, слащавой, ни к чему не обязывающей «восточной мудростью», брошюры эти становятся все для большего числа людей духовным насущным хлебом.

«Зайдите к нам на полчаса и вы уйдете новым человеком». Так зазывают к себе в лоно своей «церкви» проповедники нового «мессии Кришнамурти» [101] Кришнамурти, Джидду (1895–1986) — индийский духовный учитель, философ и писатель. Учеником Анни Безант стал в 1909 году. В 1929 году порвал с Теософским обществом, начав пропагандировать собственное учение. . В этом «на полчаса» — главный соблазн этой проповеди и главный залог ее успеха. Действительно, получаса за глаза довольно, чтобы постичь теософские истины и чтобы без лишних усилий и затрат из неверующего и обездоленного одиночки стать — как кому нравится называться — членом «великого звездного братства» или… ханжой.

«Теософское общество» было основано в 1875 году русской, Блаватской. Имя это достаточно знаменито и достаточно «пестрой» знаменитостью. Блаватская, кстати, чем-чем — но ханжой, по-видимому, не была. Она была в своем роде женщиной замечательной. На свою беду при страстной, одаренной и неуравновешенной натуре — Блаватская была не особенно умна. Раз завязнув в «восточной мудрости», она оказалась не в силах ни переварить ее, ни от нее отстать. Статьи о природе и нравах Индии Блаватская писала талантливо и наблюдательно, хотя и любила, не в меру, привирать. Но главным своим делом она считала не это, а свои теоретические книги, посвященные оккультным и иным «тайнам», полные громких слов и напыщенного вздора.

Ханжой, однако, Блаватская не была. Она никого не хотела учить. Она сама желала учиться, услышать «Голос Безмолвия», постичь «Тайную Доктрину». Основывая «Теософическое общество», она стремилась основать «ядро международного братства, без различия расы, веры, пола и касты». В этой полуавантюристке, полублаженной, как никто, умевшей добывать средства на свои сомнительные опыты и экзотические затеи, жила феминистка социалистического, даже марксистского оттенка. Многое в ней напоминает средневековую колдунью, многое мисс Панхерст [102] Панкхерст Сильвия Эстелла (1882–1960), британская участница движения за женские права, публицист. , или Розу Люксембург. Правда, больше всего она исписала бумаги о разных «кошках, которые стерегут Солнце, попирая и царапая лапой главу Змея Тьмы» [103] Отсылка к главному труду Блаватской «Тайная доктрина». , однако в писаниях ее неизменно чувствуется: может быть, все это и не так, и не кошка царапает Змея, а Змей кошку. Как-никак — в Блаватской жило сомнение.