Георгий Иванов: Письма Г.В. Иванова и И. В. Одоевцевой В.Ф. Маркову (1955-1958)

14 октября 1955

«Beau-Sejour»

Hyeres (Var.)

Дорогой В. M. –

не знаю Вашего отчества. Был искренно рад получить Ваше письмо [1] Марков не помнит, каким образом возникла переписка. . Знакомство с Вами я исчисляю с 1950 года, когда прочел Ваши Гурилевские Романсы [2] «Гурилевские романсы» появились впервые в «Новом Журнале». № 25. 1951. с. 88–120. Александр Львович Гурилев (1803–1858) — композитор. , чрезвычайно понравились нам обоим, т. е. и мне и моей жене Ирине Одоевцевой. Всегда с большим интересом читаю все Ваши статьи, хотя не всегда с Вами согласен. На пересылку ж<���урнала> Граней по воздуху Вы потратились зря — сами Грани не знаю, по Вашей или Иваска [3] Юрий Павлович Иваск (1907–1986), поэт, критик, литературовед; в то время редактор «Опытов». просьбе мне прислали ее недели за две до Вас и Вашу статью о Хлебникове [4] О Хлебникове: «Грани». № 22. (1954), с. 126–145. я давно не только прочел, но и «изучил». Ну, конечно, тут я с Вами не согласен почти во всем. Скажу откровенно, Вы, написав мне так мило поставили меня в затруднительное положение. Я, действительно, хотел бы «обругать» не Вас, конечно, но самую легенду о Хлебников. Вы пишете, обругайте меня, но вряд ли Вам этого хочется, а волей неволей если писать то что я об этой легенде думаю то несколько шишек придется и на Вашу голову. Оговариваюсь — Ваше общее отношение к сюрреализму-футуризму мне кажется обоснованным, но я считаю, что сам «председатель Земного шара» был тем, что он был: несчастным идиотиком, с вытекшими / мозгами. Я его в свой до-акмеистический период встречал, вместе со всей кубо-футуристической братией чуть ли не каждый день. Доктор Кульбин [5] Николай Иванович Кульбин (1868–1917), профессор Военной академии, художник, один из русских авангардистов. лечил его, кстати, от паранойи — паранойя же бывает, у гениальных людей в конце (ну Нитце [6] Ницше. ), но как трамплин для гения она никому еще не служила. Его выдумал Маяковский для партийных надобностей и им же в разговорах бил Маяковского скажем Гумилев — «ну, что Маяковский раешник, вот Хлебников это да не без гениальности». От этого и пошло — вплоть до ничего не понимавшего в поэзии Бунина, на старости лет тоже желавшего не отставать от моды. Кстати знаменитые «Смеюнчики» олень Олень [7] Так в рукописи, в конце строки: «олень / Олень». Речь идет о стихотворении Хлебникова «Трущобы» (1910). и ряд других «шедевром» в том же духе от слова до слова написаны в пять минуть все разом Маяковским же. Меня поразило, что как раз эти Смеюнчики, в которых «что-то» все-таки есть Вам как раз не по душе и (совершенно идиотский на мой взгляд) Ночной Обыск Вы возносите до облаков. И меня поразило это, как доказательство Вашей искренности. Я если напишу свою статью, то попытаюсь проанализировать в чем тут дело — как мне это представляется. Если удастся. И если вообще статью напишу. Последнее теперь зависит и от Вас — т. е. согласны ли Вы пострадать от моей руки за Вашего «гения». Выбирайте. Потому что иначе не обойтись.

Удивило меня, попутно, что в этой Вашей статье Вы превознося Хлебникова, «сгущаете краски» вплоть до офицера Гумилева и нижнего чина (не «чин солдата» — такого не было, было «звание» — нижнего чина — солдата. Гумилев был произведен в офицеры в конце 16 года. Хлебников не знаю кончивший ли, но болтавшийся все-таки в Университете, не мог быть простым солдатом, а только вольноопределяющимся (для этого достаточно было во время воины 7 классов гимназии). Следовательно у обоих были совершенно одинаковые привилегии — не больше не меньше.

Ну, довольно о Хлебникове для первого раза. А вот, скажите читали ли Вы — может быть что естественно — и слышали — Тихона Чурилина. Если нет то постарайтесь достать; книга была издана очень роскошно «Альционой» с рисунками Гончаровой, кажется в 1912 году. Называется «Весна после смерти» [8] Тихон Васильевич Чурилин (1885–1946). Книга «Весна после смерти» вышла в 1915 году в Москве. . В больших американских библиотеках, возможно, ее и отыщете. Вот на сходились и Гумилев и Мандельштам и Кузмин и Ваш покорный слуга, что это «необыкновенно». Откуда между прочим Вы взяли что Хлебниковым восхищался Кузмин? Это совершенно, зная Кузмина, невероятно и невозможно. Впрочем — чужая душа потемки — так же для меня странно, что им восхищаетесь Вы.